«Музыкальный Центр» выполняет, просьбу читателей: начинается публикация отрывков из наиболее популярных книг, посвященных творчеству «Битлз». Итак, несколько историй из жизни известного ансамбля.

13 октября 1963 года... Популярность «Битлз» в Англии была уже велика, но в тот день стало ясно: они перестали быть просто популярным ансамблем, а превратились в идолов,. «Битлз» должны были давать концерт в «Лондон палладиум». С самого утра концертный зал осаждали поклонники. К полудню подтянулись журналисты. Многие телекомпании вместо выпусков новостей показывали огромные толпы, ожидавшие прибытия музыкантов. В обстановке строжайшей секретности было принято решение: покинуть зал после концерта не через черный ход (как того ждали поклонники), а через центральный, где у самых ступеней «Битлз» ждал автомобиль. Но полицейские, которых об этом не предупредили, откатили машину немного в сторону. Выйдя на улицу и не обнаружив автомобиля, «Битлз» на мгновение растерялись. Собравшаяся вокруг толпа едва не разорвала их на части. В этой давке никто не обратил внимания на человека, вышедшего сразу же вслед за «Битлз». Это был Брайан Эпстайн — менеджер ансамбля. В лицо его мало кто знал. Да и для тех, кто знал, он не представлял в тот момент ровным счетом никакого интереса.

ГЛАВА ПЕРВАЯ,
в которой читатели знакомятся с героем и узнают, как он стал хорошим бизнесменом Торговлей Эпстайны занимались издавна, и отец Брайана не допускал мысли о том, что семейная традиция может прерваться. Впрочем, он был не из тех торговцев, которые с малолетства запирают сыновей в лавках и приучают к делу, заставляя целыми днями щелкать костяшками счетов или изучать векселя. Сначала мальчик должен узнать жизнь, ко всему приглядеться, получить образование. Брайана определили в хорошую школу. Прилежным учеником он не был, зато здорово увлекся школьными постановками, где почти всегда играл главные роли. А страсть к рисованию определила первое в его жизни самостоятельное решение — стать художником-модельером. Отец, правда, считал, что молодому человеку не пристало заниматься подобной ерундой, но отнесся к этой идее, как к обычной ошибке молодости. Он то знал, что его сын обязательно будет бизнесменом. Кстати, задатки ловкого торговца появились у Брайана очень рано, уже на второй день работы в мебельном магазине отца он умудрился продать обеденный стол даме, которая зашла, чтобы купить зеркало.
В 18 лет Брайан Эпстайн уходит в армию, но служба скоро прерывается по состоянию его здоровья, и он вновь работает продавцом. Чтобы работа не казалась скучной, занимается оформлением витрин, торговых залов... Но все это было не то.
Брайан решил попробовать свои силы как актер. Отец, естественно, был против: актеры вызывали в нем еще меньше уважения, чем художники-модельеры. Пришлось Брайану пойти против отцовской воли. Он поступил в Королевскую академию драматического искусства, но и там задержался недолго. «Дела у меня шли неплохо, — писал он в воспоминаниях, — преподаватели были мною довольны. Но я был старше остальных студентов, и мне стало казаться, что учиться на актера уже поздно; да и не мое это дело. В конце концов, я был неплохим бизнесменом». Оставалось одно — вернуться в магазин. Блудный сын преклонил колени, отец сказал все положенные в таких случаях слова, а чтобы показать, что старые счеты забыты, поставил Брайана во главе отдела грампластинок нового магазина. И Брайан решил больше не огорчать отца, который так много для него сделал.
Торговлю он вел с выдумкой, с энтузиазмом. Через два года отдел разросся, в нем работало тридцать человек вместо двух, и популярность его продолжала расти. Решено было открыть специализированный магазин грампластинок. Тут дело было поставлено на широкую ногу. Брайан разработал целую систему каталогов, позволявшую определять, какие пластинки пользовались наибольшим спросом, наладил контакты с фирмами грамзаписей. Брайан вел раздел «Новые пластинки» в местной музыкальной газете «Мерси бит».
Глава семейства Эпстайнов был доволен сыном. Ничего, что в личной жизни ему не везло, что не было у него ни настоящих друзей, ни любимой девушки, зато он твердо стал на ноги, если не любил, то, во всяком случае, хорошо знал свое дело и, главное, отказался от мальчишеских затей. Но самому Брайану, оказывается, все это до чертиков надоело. В своем деле он достиг всего: магазин стал лучшим в Ливерпуле, доход приносил немалый. Но что дальше? Открыть еще один магазин? Продавать еще больше пласти¬нок? Хотелось чего-то нового.

ГЛАВА ВТОРАЯ,
в которой события принимают неожиданный поворот из-за короткого разговора в магазине В один из осенних дней 1961 года в магазин Брайана Эпстайна зашел молодой человек. Теперь установлено, что это случилось 28 октября и что звали молодого человека Раймонд Джонс. Тогда же никто не придал его посещению ровным счетом никакого значения, потому что ровным счетом никто не знал, каковы будут последствия этого визита. Тем более что молодой человек вел себя как самый обычный покупатель — хотел приобрести пластинку. Правда, нужной ему сорокапятки «Моя Бонни» в исполнении неизвестного Эпстайну ансамбля «Битлз» в магазине не оказалось, но, будучи очень внимательным к своим клиентам (одна из причин популярности магазина), Брайан попросил молодого человека зайти через пару дней. «Первые поиски не дали результатов, — вспомнил Эпстайн,— ни одна английская фирма не знала о такой пластинке. На этом можно было остановиться. Но у меня было железное правило: ни один клиент не должен уйти без покупки. Кроме того, меня заинтриговало, что в течение двух следующих дней эту же пластинку спросили еще три человека».
К удивлению Брайана, выяснилось, что «Битлз» не только живут в Ливерпуле и выступают в соседнем клубе, но и частенько бывают у него в магазине. Впрочем, в том, что Брайан ничего не знал о «Битлз», нет ничего удивительного. Эпстайн был бизнесменом, его интересовали ансамбли, выпускавшие пластинки. «Битлз» же в Англии не записывались, их сорокапятка вышла в ФРГ. А по молодежным клубам Эпстайн не ходил: он был уже не очень молод (27 лет), да и дел других хватало.
Все же он решил посмотреть на этих «Битлз» — если они и в самом деле что-то собою представляли, можно было заказать в Западной Германии несколько сот их пластинок. Брайан надел вечерний костюм и Отправился в клуб «Пещера». «В зале было темно и душно, орала музыка. Я сначала вообще пожалел, что пришел сюда. Потом на сцену вышли «Битлз». Одеты они были неряшливо, вели себя нескромно. Во время выступления курили, жевали бутерброды, переговаривались между собой. толкались. Они поворачивались к залу спиной, выкрикивали что-то в публику, смеялись над собственными шутками». Чем же они в таком случае понравились Эпстайну? Версия о том, что он углядел в них будущих звезд, конечно, очень соблазнительна — ай да Эпстайн, каков провидец! — но маловероятна: как исполнители «Битлз» в то время мало чем отличались от десятков таких же ансамблей. Сам Брайан объясняет это так: «Просто они были безумно обаятельны. Они очаровали всех в зале, в том числе и меня».
Брайана интересовала тогда не сама музыка, а возможность продавать пластинки. Но он стал все чаще заходить в «Пещеру» просто так — посидеть, послушать «Битлз». «Потом, — вспоминает он,— я стал интересоваться, как у «Битлз» с деньгами, что нужно сделать, если бы я, допустим, — только допустим! — захотел стать их менеджером... В сущности, все было очень просто: я устал продавать пластинки, мне нужно было новое хобби».
Брайан предложил «Битлз» свои услуги в качестве менеджера. Уламывать их не пришлось. Брайан говорил, что они талантливы и могут прославиться на всю Англию. И потом, у него были деньги. Да и условия контракта были на редкость выгодными: менеджер оставлял за музыкантами право в любой момент его расторгнуть. В общем, «Битлз» ничем не рисковали. Рисковал Эпстайн. Контракт был подписан в январе 1962 года.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ,
в которой рассказывается о многих неудачах и всего одной удаче. Очень скоро от прежних «Битлз» почти ничего не осталось. Теперь на сцене стояли четверо элегантно одетых юношей, раздаривавших направо и налево обворожительные улыбки. Трапезы на сцене прекратились, да и сами выступления стали гораздо короче. Если раньше «Битлз» проводили на сцене по 4—5 часов, играя что попало, то теперь исполняли только лучшие вещи из своего репертуара.
Вообще-то «Битлз» не были в восторге от своего менеджера, считали, что слишком много он себе позволяет. «Он втиснул нас в костюмы», — ворчал Джон Леннон. Но до открытого бунта дело не доходило. Все-таки Эпстайн на свои деньги снимал вполне приличные помещения, купил новые инструменты, освободил «Битлз» от всех дел, не связанных с музыкой. У них появилось больше свободного времени, теперь они могли только тем и заниматься, что сочинять песни, репетировать и исполнять их.
А Брайан тем временем развил бурную деятельность. Телефонные звонки, деловые встречи, пере¬говоры об аренде помещений, организация концертов. Поначалу дело шло туго. Один из приятелей Эпстайна вспоминает: «Брайан с ног валился от усталости. Он делал все возможное, чтобы его ансамбль вылез наверх, но ведь в Ливерпуле было еще несколько сот ансамблей, хотевших того же». Впрочем, у «Битлз» было одно преимущество — репутация их менеджера. Эпстайна знали как сына почтенных родителей, который и сам многого добился. Не все верила в талант «Битлз», нона уступки шли иногда в порядке, так сказать, оказания любезности: если он что-то делает, то, уж наверное, не просто так.
В конце 1962 года читатели газеты «Мерси бит» (той самой, в которой сотрудничал Эпстайн) признали «Битлз» лучшей группой Ливерпуля. Через несколько дней в городе появились афиши, сообщавшие о концерте «Битлз». Текст был придуман Эпстайном:

«БИТЛЗ»!
— Победители читательской анкеты «Мерси бит» 1962 года!
— Группа, работающая по контракту с фирмой «Полидор»!
— Скоро они отправляются в европейское турне!

Что касается второго пункта, то здесь желаемое выдавалось за действительное: такого контракта не было и в обозримом будущем не предвиделось. А «европейским турне» Эпстайн без тени смущения окрестил намечавшуюся поездку в ФРГ, где «Битлз» должны были дать несколько концертов в небольшом гамбургском клубе. Но это были детали, выяснять которые никому не хотелось. Главное: в Ливерпуле наконец-то появились свои звезды.
Брайан рассуждал так: если в своем городе «Битлз» популярны, то почему они не могут понравиться всей Англии? Но для этого нужно было либо выпустить хорошую пластинку, либо успешно выступить по радио. И тут начинается замкнутый круг. Радиостанции не хотели отдавать эфирное время ансамблю, не выпустившему ни одной пластинки, а пластиночные фирмы не хотели рисковать, записывая группу, даже не выступившую еще по радио, то есть никому не известную.
Но старания Эпстайна наконец дали результат. Он встретился с сотрудником фирмы «Парлофон» и убедил его пригласить «Битлз» для пробной записи. Этим сотрудником, кстати, был Джордж Мартин, ставший впоследствии продюсером «Битлз». Позже он скажет, что в подписании контракта решающую роль сыграла не музыка ансамбля, а энтузиазм менеджера. Контракт был весьма выгодным для фирмы, но «Битлз» — очередному неизвестному ансамблю — он мало что давал. Эпстайн условия фирмы принял. Главное тогда было — выпустить пластинку.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ,
состоящая целиком из удач Выпущенная в 1962 году пластинка «Люби меня» заняла 17-е место в британском списке «боевиков». Песня «Сделай мне приятно» вскоре вышла на первое место. Это означало, что ансамбль понравился-таки всей Англии и что теперь Англия захочет познакомиться с «Битлз», то есть на них нацелятся объективы теле- и фотокамер. Брайан понимал всю важность момента: хорошие музыканты должны были оказаться еще и симпатичными парнями. Созданный Эпстайном сценический. образ оказался удачным, теперь нужно было найти образ для пресс-конференций. И чтобы каждый из музыкантов был по-своему оригинален как собеседник. Эпстайн тщательно изучил характер каждого из «Битлз» и как бы подчеркнул, выделил наиболее яркие черты. Тут было всего в меру. На пресс-конференциях Леннон был несколько резковат в суждениях, но весьма остроумен; Маккартни делал упор на свое обаяние, но и на вопросы отвечал толково; Харрисон всегда выглядел немного усталым, грустным, говорил, только когда спрашивали именно его, зато помногу, в противоположность Старру, изрекающему всего пару слов, но таких, которые здорово всех веселили. Пресс-конференции пользовались успехом: журналисты знали, что ни одна не будет похожа на предыдущую, что «Битлз» никогда не повторяют своих шуток. Журналистам нравилось, что «Битлз» — славные и интересные ребята, что они такие простые — говорят с одинаковым ливерпульским акцентом на языке простых ливерпульских парней. Очень мило было и то, что эти разнохарактерные ребята так здорово уживаются в одном ансамбле. Обо всем этом подробно написали газеты и журналы, пресс-конференции показали по телевидению. Англия была очарована.

ГЛАВА ПЯТАЯ,
рассказывающая о том, как «Битлз» - покорили Америку Несколько поездок Эпстаина за океан не дали никаких результатов. Там и слушать не хотели о какой-то английской группе, пусть даже и популярной у себя дома. Так уж получилось, что ни один английский рок-исполнитель не привлек внимания американской публики и не было оснований полагать, что на этот раз будет по-другому. Но на этот раз за дело взялся Брайан Эпстайн. И был настойчив. Потому что знал: Америка готова к тому, чтобы принять «Битлз».
Время было выбрано не случайно. Именно в 1964 году согласно статистике семнадцатилетние подростки, на кого и была в основном рассчитана музыка «Битлз», стали самой многочисленной возрастной группой в США. И они нуждались в новых кумирах, которыми, по замыслу Эпстайна, могли и должны были стать «Битлз». Трудность состояла в том, что в Америке ни «Битлз», ни Эпстайна никто не знал. Зато Эпстайн уже очень хорошо знал, как делаются такие дела и каким должен быть менеджер, если хочет успеха своему ансамблю: настойчивость, настойчивость и еще раз настойчивость. А Эпстайн вдобавок был еще и очень обаятелен — так утверждают все, кто хоть раз с ним столкнулся.
Наконец с невероятным трудом ему удалось «протолкнуть» на телевидение несколько роликов. Молодежь была в восторге, на телевидение посыпались письма с просьбами повторить программу. Теперь Эпстайну не составляло большого труда договориться о гастролях. «Битлз» приехали в Америку на все готовое. Единственное, что от них требовалось — не разочаровать американскую публику. С этой задачей «Битлз» справились без особых усилий. Концерты проходили с успехом, в ход было пущено испытанное оружие — пресс-конференции. Теперь и Америка узнала, что «Битлз» — это славные и интересные ребята, что они такие простые, что так здорово уживаются в одном ансамбле, хотя характеры у них разные...
Даже привыкшие к успеху «Битлз» были поражены, с какой легкостью они стали «звездами» в Америке. Настоящую цену этого триумфа знал только Брайан Эпстайн, целые недели проводивший за переговорами, занимавшийся организацией концертов, пресс-конференций, рекламы, улаживавший конфликты, следивший за соблюдением авторских прав.
Слава «Битлз» росла, дел у Эпстайна становилось все больше. Он перенес свой офис в Лондон, окончательно оставив ливерпульский магазин, обзавелся секретарями, помощниками. Теперь он был не просто менеджером, а менеджером всемирно известного ансамбля. Стали поговаривать об особом «стиле» Эпстайна, пошли слухи о его «секретах». Одни просто завидовали ему, не упуская случая оклеветать, называли никудышным бизнесменом, а об успехе с «Битлз» говорили как о чистой случайности. Другие считали его гениальным пройдохой: прикидывается, мол, невинной овечкой, делает вид, будто занимается всем этим для блага «Битлз», а сам небось обдирает их как липку. Менеджеры — народ особый, они честными быть не могут. Менеджер значит вор и мошенник. А этот еще и хитрюга вдобавок.
В это время Эпстайн работал и с другими исполнителями, занимался организацией гастролей по Великобритании американских ансамблей. Том Паркер, менеджер Элвиса Пресли, удивлялся: «Я занимаюсь только Элвисом, и то буквально разрываюсь на части. А у Эпстайна несколько десятков исполнителей. Как он со всеми справляется — не могу понять».
И все же основное внимание Брайан уделял « Битлз ». Стремясь обезопасить их от всякого рода неприятностей, он явно перегибал палку. Он фактически все делал за них. Однажды потребовалось срочно подписать договор о выступлении на радио. Эпстайна в это время не было, «Битлз» сами поставили свои подписи. Узнав об этом, Эпстайн пришел в волнение: «Черт возьми, они же ничего в этом не понимают! Они ведь могли что-то не так сделать!» В сущности, он был прав: «Битлз» мало смыслили в делах, которыми всегда занимался только Эпстайн, и один неверный шаг мог привести к очень серьезным последствиям. А Эпстайн не хотел, чтобы с «Битлз» что-нибудь случилось. С одной стороны, это было бы серьезным ударом по его престижу, означало бы, что как бизнесмен он несостоятелен. С другой стороны, за все эти годы он просто по-человечески привязался к «Битлз». Для него они по-прежнему были теми беспомощными мальчишками, с которыми он встретился в маленьком ливерпульском клубе. Он не замечал, что мальчишки выросли и хотят сами принимать решения.

ГЛАВА ШЕСТАЯ,
в которой одно кажущееся неожиданным решение приводит к серьезным последствиям.
В 1966 году «Битлз» заявили, что больше не будут давать концертов. Официально музыканты объясняли все тем, что созданные ими в последние месяцы композиции были слишком сложны для концертного исполнения из-за необходимости многократного наложения звуковых дорожек, использования электроники и симфонического оркестра. В качестве официальной версии это звучало убедительно. Но главная причина была в другом: «Битлз» устали от гастролей, отнимавших слишком много времени и сил. К тому же пора было задуматься о будущем. После ошеломляющего успеха стали появляться первые признаки кризиса. Песня «Автор книжек в мягкой обложке» вышла в Англии на первое место не сразу, как это было с несколькими предыдущими хитами «Битлз», а через неделю после выпуска. Две следующие сорокапятки «Пенни Лэйн» и «Земляничные поляны» вообще не поднялись до первого места. Чтобы поправить дела, «Битлз» решили прекратить концерты и серьезно заняться работой в студии. Собственно, они подумывали об этом и раньше, но были связаны долгосрочными контрактами, срок действия которых к 1966 году истекал. Последний концерт «Битлз» состоялся 29 августа 1966 года в Сан-Франциско. Брайан Эпстайн на него не пошел. Близкий друг и адвокат Эпстайна Нэт Вейсс вспоминает, что, придя к Брайану, застал его в состоянии глубокой подавленности. «Он то и дело повторял: «Что же мне теперь делать? Опять вернуться в школу и чему-нибудь учиться?» Теперь его роль практически сводилась к нулю. Раз не будет концертов, нет необходимости и в человеке, который занимается их организацией.
27 августа 1967 года менеджер ансамбля «Битлз» Брайан Эпстайн был найден мертвым у себя в спальне. Установлено, что смерть наступила в результате принятия чрезмерной дозы сильнодействующего снотворного. Врач утверждает, что это была случайная смерть. Когда хотят покончить жизнь самоубийством, сразу принимают смертельную дозу. Эпстайн же принимал лекарство увеличенными порциями в течение нескольких последних дней. Особы сентиментальные всегда носят при себе фотографии самых близких и дорогих им людей. Когда умер Брайан Эпстайн, при нем нашли фотографии Джона Леннона, Пола Маккартни, Джорджа Харрисона и Ринго Старра.

ЭПИЛОГ
Смерть знаменитого менеджера не могла не стать сенсацией. Сразу возникло множество вопросов. Повезло ли «Битлз», что они встретили Эпстайна, или Эпстайну повезло, что он встретил «Битлз»? Смогли бы «Битлз» стать знаменитыми, если бы не Эпстайн? За ответами, естественно, обратились к «Битлз», чем поставили их в очень неловкое положение. С одной стороны, просто непорядочно было бы отрицать огромную заслугу Эпстайна в том, что «Битлз» стали известными всему миру музыкантами. С другой — кому же охота признаваться в собственной посредственности? А вопрос стоял именно так: или — или. Вразумительного ответа на него «Битлз» не дали. Тогда взялись за тех, кто имел хоть какое-то отношение к ансамблю,— благо, не было недостатка в людях, стремившихся прославиться. Одни из них обвиняли Эпстайна в том, что ради достижения успеха он подавлял индивидуальности «Битлз». Другие такой довод отрицали, ссылаясь на высказывание Леннона: «Как ни велико было влияние Эпстайна, он не мог нас заставить делать то, что нам не нравилось». Третьи, признавая диктат со стороны Брайана, считали, что он был в интересах ансамбля. Это, пожалуй, наиболее близко к истине. «Битлз» были очень разными людьми. Маккартни тяготел к спокойной семейной жизни. Леннон интересовался политикой. Харрисон искал истину в индийской философии. Старр пробовал себя в кино. Были еще и разногласия творческого характера, преодолеть которые — и Брайан прекрасно понимал это — можно было только в напряженной совместной работе. У этих разных людей были общие радости, общие проблемы — три года гастрольных поездок сделали «Битлз» дружным коллективом, огромную роль в котором играл Эпстайн. С прекращением гастролей его влияние заметно упало. А это неизбежно должно было привести и к ослаблению коллектива в целом.
После смерти Эпстайна «Битлз» просуществовали еще три года. Их менеджером стал Алан Кляйн, сказавший однажды о Брайане: «Он был плохим бизнесменом. Я работал с «Битлз» меньше, чем он, а денег они за это время заработали больше». Это правда. Но правда и то, что Кляйн ничего не мог поделать с ансамблем, все эти три года шедшим к распаду.

Подготовил Леонид ЗАХАРОВ,
Следующая история из жизни «Битлз» — в №8