Уже скоро двадцать лет, как распался ансамбль «Битлз», а его творчество не только не потускнело, но и продолжает притягивать к себе внимание как старых и верных почитателей таланта «ливерпульской четверки», так и новых поклонников, открывающих для себя эпоху в мировой культуре. Интерес к творческому наследию и жизни Пола Маккартни, Джорджа Харрисона, Ринго Старра и трагически ушедшего Джона Леннона представляет своего рода социопсихологический феномен, над объяснением которого бьются не столько даже музыковеды, сколько философы, историки, культурологи. Хотя, конечно, нынешнее увлечение не идет ни в какое сравнение с поистине беспрецедентной не только по своим масштабам, но и по продолжительности эпидемией, охватившей весь мир в шестидесятые годы. Джон, Пол, Джордж и Ринго были повсюду, их фотографии не сходили со страниц газет, журналов, книг, плакатов, изданных миллионными тиражами, их слова звучали круглосуточно в радио- и телепередачах. В аэропортах их встречали толпы поклонников, управиться с которыми не могла даже конная полиция. На их концертах девушки истерически рыдали, а парни орали громче, чем на футбольных матчах. Политики упоминали их имена в своих речах, а тогдашний премьер-министр Великобритании Гарольд Вильсон добился в июне 1965 года награждения ансамбля Орденом Британской Империи за заслуги перед экономикой страны.
Власть «Битлз» была настолько велика, что целое поколение рабски последовало за ними — в одежде, языке, в каждой мелочи. Любопытной попыткой осмыслить это влияние на молодежь явился недавний фильм польского режиссера Р. Пивоварского, «Yesterday», удостоенный главного приза фестиваля в Сан-Себастьяне в 1986 году. Формирование психологического и социального типа современного поляка, чья юность пришлась на эпоху битломании, а зрелость — на трагический период общественного застоя, — вот сложный предмет социального и художественного интереса авторов, создавших удивительно чистый, ностальгически щемящий и в то же время жестоко правдивый фильм. Действие его разворачивается в провинциальном польском городишке, где четверо пятнадцатилетних друзей на заваленном хламом чердаке репетируют любимые песни «Битлз». Занятие это вовсе не безопасное. Несовершенна электроаппаратура — и одного из героев бьет током. Но еще болезненней удары, получаемые в отрочестве от враждебно настроенного мира. Жестоко сказывается на судьбах героев, называющих себя Джоном, Полом, Джорджем и Ринго, несправедливость общественного бытия.
Унижение, горькую обиду, отчаяние и безысходность — все приходится испытать ребятам. В юном возрасте их робкий протест еще может сублимироваться в «музыкальный эскейпизм». Но позже... Наши герои двадцать лет спустя: озлобленность, социальная апатия, крушение семейного очага — полный ассортимент социально-психологических плодов застоя, ничем не отличающийся от нашего отечественного урожая.
Это, пожалуй, наиболее интересный из примеров художественного осмысления феномена социологизации музыкальной культуры¹. У нас в стране по ряду объективных, а больше по субъективным причинам битломания не получила в свое время такого глобального распространения, как на Западе, хотя сейчас буквально все мои друзья-сверстники отсчет становления своей личности начинают от «Битлз». Трудно сказать, так ли это. Может, сладкая ностальгическая пелена и застилает истину, но кажется, что наряду с проникновенно искренними, исповедальными песнями советских бардов начала шестидесятых вросли в наши души и «Yesterday» и «Michelle». Искренность и доступность мелодий «Битлз» отражала и главное свойство их характеров — обаяние, которое подчиняет мысли и чувства другого человека, очаровывает его.
Они всегда оставались индивидуальностями. Для публики Ринго всегда был душевным и добрым, несколько простоватым, Пол — красивым и романтичным, Джордж — одухотворенным, неземным, склонным к мистицизму, Джон — олицетворением интеллекта. В немалой степени это был тщательно продуманный и упорно поддерживаемый имидж, но в его основе все-таки лежали доминирующие черты характера каждого из членов ансамбля.
«Битлз» обладали редким даром нравиться всем: и девушкам, и юношам, и людям зрелого возраста. Начав с «тинэйджеров», подростков, они умудрились постепенно расширить сферу своего влияния и очаровать их родителей, поначалу ненавидевших «Битлз» за длинные волосы. Старшее поколение в конце концов признало, что «Битлз» талантливы. Отличительной особенностью этой группы было еще и то, что они казались очень обыкновенными. Они писали песни, которые на первый взгляд были весьма просты. Заурядность социального происхождения и биографий «Битлз» попали, как говорится, в струю. Начало 60-х годов отмечено поворотом английской литературы и искусства к герою из рабочего класса. Громадным успехом пользуются книги Сида Чаплина, Алана Силлитоу; романы последнего «В субботу вечером, в воскресенье утром» и «Одиночество бегуна на длинную дистанцию» были экранизированы Карелом Рейшем и Тони Ричардсоном, и их герой как бы шагнул и на эстраду, в мир музыки. Вот и «Битлз» были такие же, как и те, кто покупал их пластинки. Но к тому же эти четверо как бы явили собой иллюстрацию к заветному буржуазному мифу о равных возможностях: путь наверх открыт для всех — милости просим, нужны только талант, трудолюбие да еще немного удачи. И «Битлз» в течение нескольких лет отлично справлялись с нелегкой ролью «народных миллионеров». Они оставались милыми, нормальными, скромными и неунывающими ребятами, «парнями с нашей улицы». С добродушной улыбкой они приглашали своих поклонников порадоваться за них, разделить с ними успех. Любой мальчишка мог вообразить себе, будто при благоприятных обстоятельствах он тоже мог стать битлом.
Тем не менее, при всей внешней заурядности «Битлз», талант их был исключительным. У них был свой стиль и особая уникальность, необычная для тех лет, когда у большинства эстрадных певцов мимика и заученные жесты значили больше, чем ограниченные вокальные возможности. Их одежда не была вызывающей и в то же время отличалась своеобразной индивидуальностью, у них сложился своеобразный сленг и юмор. Они были непочтительны и эксцентричны. Они разговаривали, одевались, играли и пели так, словно делали это ради собственного удовольствия, а не для публики.
Именно индивидуальность ансамбля и помогла «Битлз» покорить Америку. А это было чрезвычайно сложно. Рок родился в Америке, там же сделал первые шаги, возмужал и захватил весь мир. Но гастроли «Битлз» в Америке в феврале 1964 года стали началом британского «нашествия». Вслед за «Битлз» в Нью-Йорк последовали «Роллинг Стоунз», манекенщица Твигги, английские театральные и киноактеры, режиссеры. Это был триумф. Пресса тех лет шутила, что создалось впечатление, будто Англия победила в войне с Америкой. Обычно насмешливая пресса тоже не устояла перед обаянием «Битлз» — в течение трех лет в их адрес не прозвучало ни единого упрека. К чему бы они ни прикасались, у них все, как у легендарного царя Мидаса, превращалось в золото.
Прикоснулись они и к кинематографу. Приход «Битлз» в кино на гребне их всемирной, не имеющей прецедента в истории популярной музыки славы был неизбежен. Дорожка от поп-музыки к кино была уже довольно хорошо проторенной, по ней прошли Клифф Ричард и Хелен , Шапиро в Англии, Билли Хейли и Элвис Пресли в Штатах.
Поп-звезды, казалось, намеренно демонстрировали в этих фильмах отсутствие драматических способностей, да, впрочем, если таковые и имелись, никто из режиссеров не пытался их раскрыть. Фабульные стереотипы были наперечет: «парень встречает девушку», «рок-певец наталкивается на непонимание со стороны заботливых, но консервативных родителей», «ребята, давайте устроим концерт прямо здесь» и еще парочка подобных, а то и более убогих схем, не канувших, впрочем, в Лету и до сих пор (чего стоят только итальянские фильмы с Нино д'Анджело).
Когда крестный отец «Битлз» — блестящий импресарио Брайан Эпстайн — задумал окунуть их в кинематографическую купель, он ясно понимал, что Джон Леннон, Пол Маккартни, Джордж Харрисон и Ринго Старр — личности, а это уже само по себе гарантировало прочный и оригинальный фундамент, на котором можно было строить фильм. Однако необходимы были талантливые и понимающие сценарист и режиссер.
Эпстайн остановил выбор на известнейшем ливерпульском драматурге Алане Оуэне. Оуэн провел несколько дней вместе с героями будущего фильма, внимательно прислушиваясь к тому, что и как они говорят, а затем вчерне набросал сценарий, в котором любовно вывел четыре характера: остроумный Джон, сардонический Джордж, шустрый Пол и простодушный миляга Ринго. Теперь необходимо было найти режиссера, который бы соответствовал буйству музыки «Битлз». Брайан Эпстайн и продюсер Уолтер Шенсон подписали контракт с Ричардом Лестером. Вряд ли выбор мог быть лучше (хотя жаль, что так и не пересеклись дорожки «Битлз» и Кена Рассела).
Лестер, сам в прошлом пианист и гитарист, долгое время работал на телевидении в США и Канаде и успел выработать собственный стиль, сочетавший в себе легкость и завлекательность телерекламы и сюрреалистическое чувство юмора, что вполне подходило к буффонному стилю «Битлз». До этого Лестер снял короткометражку «Бегущий, скачущий и спокойно стоящий фильм» с Питером Селлерсом (кстати, любимым актером Джона Леннона², может, и это предопределите выбор режиссера), а также фильмы «Вот это дело, папочка» и «Мышь на луне». Лестер увидел в четверке характерность братьев Маркс и, чтобы замаскировать отсутствие у них актерского опыта, попросил сценариста Алана Оуэна гротескно усилить характерность героев, а главное — сконцентрировать действие вокруг наиболее естественного из четверки — Ринго Старра. Осталось придумать название — предложений было много, в том числе и «Битломания» (позже у того же Кена Рассела появится «Листомания»). Отвергли и «Ну что, старичок?» — в адрес Уилфреда Брэмбелла, который должен был играть дедушку Пола. Остановились на предложении Ринго — назвать фильм «Вечер трудного дня» («A Hard Day's Night»). Фильм снимали полуимпровизационно, следуя лишь скелету оуэновского сценария.
Четверка героев садится в поезд, следующий в Лондон в сопровождении «чистенького старичка», дедушки Пола. Удачно избежав встречи с поклонниками, они попадают под опеку своего стража и импресарио Нормана (Норман Россингтон). Все же им удается выбраться из гостиницы, но на следующий день они вновь оказываются взаперти в телевизионной студии, репетируя свое будущее выступление. Затем еще один побег — на просторы — в поля, откуда их прогоняют блюстители частной собственности. Снова студия, и снова побег — теперь Ринго смог вырваться на всю оставшуюся половину дня. Побродив вдоль реки, подружившись с маленьким мальчиком, он вновь попадается, и «Битлз» благополучно записывают свою программу.
Фильм выдался на славу. В нем был задор, хороший темпоритм, но главное — в фильме звучала великолепная музыка (первые семь песен альбома «Вечер трудного дня»). Четко прослеживалась доминирующая смысловая тема: ощущение несвободы в минуты наибольшего успеха и славы. «Битлз» постоянно ищут способы вырваться, убежать: от толпы поклонников, из гостиниц, из студии. Свободны и счастливы они «Вечер трудного дня», режиссер Ричард Лестер только либо в короткие мгновения побега, либо в минуты творчества — когда они с упоением создают музыку. Фильм совпал с кульминацией общественного оптимизма 1964 года и, по словам одного журналиста, увековечил образ ранних «Битлз» как «четырех простых, скромных, без всякой зауми в голове сверхлюдей». Успех картины констатировали и многие серьезные критики, а в одной из капсул с предметами — символами XX века, — зарытой в Калифорнии, к нашим потомкам придет и копия фильма «Вечер трудного дня».
Продолжение киноопыта не заставило себя ждать — уже в 1965 году Ричард Лестер снял по сценарию Марка Бема и Чарлза Вуда цветной фильм «На помощь!» («Help!»). Фабула фильма сказочно проста — поклонница Ринго Старра из некой восточной страны, зная его страсть к коллекционированию драгоценных колец, посылает ему кольцо более чем драгоценное — без оного невозможно совершить жертвоприношение кровожадной богине Кайли. «Нет жертвы — нет паствы, нет паствы — не нужны жрецы», — заключает верховный жрец, и с группой захвата отправляется на берега туманного Альбиона, где и начинается умопомрачительная погоня за четверкой героев.
Сюжет организуется по принципу поп-артовского коллажа: к погоне присоединяется парочка ученых, инспектор Скотланд-Ярда, действие переносится из восточного ресторана в ювелирный магазин, с военного полигона в королевский дворец, из Англии в Австрию и на Багамские острова; герои бегают, плавают, летают, катаются на лыжах и на велосипедах, убегают, догоняют, "прячутся, дерутся и, конечно, поют песни из альбома «Help!». Фильм гэгами и каламбурами, цветовой чересполосицей, короче говоря, перед нами классический (теперь уже кинематографический) поп-арт.
Нынешний зритель, привыкший к чудесам видеоклипов, и тот поразится техническому мастерству и буйству режиссерской фантазии. Однако... ловушка, которую удалось избежать в первом фильме, во втором сработала — «Битлз», хотя и находились в центре повествования, оказались просто безжизненными марионетками в круговороте безудержного сюрреалистского действа. Несмотря на изобретательность режиссера и прекрасную музыку, успех был явно не тот, что сопутствовал «Вечеру трудного дня». Может быть, и Ричард Лестер отнесся к этой работе всего лишь как к проходному эксперименту, ведь именно в этом же году он сделал фильм «Сноровка... и как ее приобрести», получивший главный приз на фестивале в Канне. Однако эта совместная картина Лестера и «Битлз» повлияла на многие последующие фильмы и театральные постановки, получившие всемирный резонанс: и на мюзикл Боба Фосса «Милая Чарити», и на поп-оперы Э. Ллойда Уэббера «Иисус Христос Суперзвезда» и «Эвита» и, конечно, на фильм Кена Рассела «Томми».
Вторая попытка «Битлз» в игровом кино оказалась и последней их совместной попыткой. Очередной замысел экранизации в духе поп-арта уже не был реализован, хотя «Битлз» и сочинили песню «Снова в СССР» для известнейшей манекенщицы Твигги, с которой они собирались сниматься. Позже Твигги снялась в главной роли у Кена Рассела в фильме «Приятель». Этот режиссер явно был неравнодушен ко всему, что касалось «Битлз», ему не давала покоя новаторская стилистика фильма «На помощь!». Фильм Рассела «Томми» (1975) с группой «The Who» — возведенная в абсолют эстетизация кича — тематически, сюжетно и пластически в каком-то смысле исчерпал возможности кинематографического поп-арта.
Опыт работы в кино подогрел аппетиты «Битлз» к лицедейству и даже к режиссерской и продюсерской деятельности. Пол, осознавая возможности ансамбля в кино и на телевидении, подвигнул друзей на телефильм «Загадочное волшебное путешествие». Однако Маккартни просчитался. Драматургически слабый фильм — о поездке в автобусе ансамбля со своей командой и известными актерами — озадачил и зрителей, и критиков, которые почувствовали первую за долгие годы возможность нанести удар по «Битлз». Не спасли даже такие замечательные песни, как «Дурак на холме» и «Я — морж» (результат увлечения Джона книгами Льюиса Кэрролла «Алиса в стране чудес» и «Алиса в Зазеркалье»). У этих «золотых мальчиков» что-то слишком долго все шло очень гладко — теперь пришел и их черед столкнуться с трудностями. Пресса с плохо скрываемым злорадством набросилась на четверку. Это было началом конца.ну дня. Побродив вдоль реки, подружившись с маленьким мальчиком, он вновь попадается, и «Битлз» благополучно записывают свою программу.
«Битлз» прекрасно отдавали себе отчет в том, что каждое их слово и движение как бы рассматриваются через общественный микроскоп, но по мере того, как они искали новых острых ощущений, их высказывания и действия становились все необузданнее. Однажды Джон заявил, что «Битлз» популярнее Иисуса Христа, — что, разумеется, вызвало настоящую бурю негодования, а в некоторых городах США святоши сжигали в гигантских кострах пластинки и портреты «Битлз». Пол сообщил, что время от времени принимает ЛСД. Леннона арестовали за хранение марихуаны (которую, по его утверждению, попросил припрятать Ринго).» Они делали все, что взбредет в голову, но мир все еще любил их. Однако мало-помалу им стало нравиться тратить свои деньги на самую труднодостижимую, «дефицитную» роскошь — уединение. Они перестали гастролировать, стали реже появляться перед публикой, их сверхпопулярность начала падать.
Но кинематограф не забывает «Битлз». В 1968 году премию «Оскар» получила полнометражная мультипликационная лента Джорджа Даннинга «Желтая подводная лодка», решенная в сюрреалистском и поп-артовском ключе. Удивительно, что этот эксперимент в области мультипликации, непосредственно связанный с живописью, был предвосхищен фильмом игровым. Как бы то ни было, этот рисованный фильм порывал с диснеевскими традициями, вводил поп-артовские мотивы в мультипликацию и очень остроумно выявил смысл и настроение многих песен «Битлз». С поразительной выдумкой используя неограниченные возможности пластических и колористических метаморфоз, фильм поведал о фантастическом путешествии четверки музыкантов в страну Пепперланд (картина была сделана после огромного успеха альбома «Оркестр Клуба одиноких сердец сержанта Пеппера») и о их борьбе с голубыми «подлюками». Несколько новелл-импровизаций на темы битловских песен, объединенные столь нехитрой фабулой, поражают беспредельной, буйной авторской фантазией. Каждая песня решена в собственном живописном и композиционном ключе, словесные шутки и каламбуры облекаются в пластическую форму, мастерски, с невероятной выдумкой обыгрывается многозначность английской лексики.
Фигуративные и колористические образцы поп-арта пародийно тиражируются, доводятся до абсурда. Умопомрачительные по экстерьеру и окрасу существа совершают не менее умопомрачительные действия.
Чего только стоит знаменитый «Nowhere-man» из одноименной песни или монстр-пылесос, заглатывающий все подряд, включая Вселенную. Следуя ритму песен на экране, нота за нотой меняется стилистика рисунка, трансформируются предметы, мелькают цвета. Разнообразие живописных образов, буйство музыки, красок, движение ошеломляют и завораживают. А в финале вслед за рисованными битлами появляются документальные кадры — Джон, Пол, Джордж и Ринго счастливы: они поют, они вместе.
Хотя «Битлз», конечно, не принимали непосредственного участия в создании фильма, ясно, что именно их творчество стимулировало необузданную фантазию Джорджа Даннинга и художника Ханца Эделмана, и шедевр состоялся благодаря их уникальному таланту.
Последним же фильмом, запечатлевшим «Битлз», была документальная картина режиссера Майкла Линдснея-Хогга «Let It Be» («Пусть так и будет»), снятая в 1969 году. Семена распада были уже посеяны, и окончательный разрыв был не за горами. Возникла необходимость документально запечатлеть работу четырех феноменальных индивидуальностей, работу, которую они выполняли вместе лучше всего, — сотворение музыки. В этом смысле фильм оказался весьма кстати, и значение его неоспоримо.
Картина не имела ничего общего с фильмами, сделанными скрытой камерой. Снималась она не в студии звукозаписи, а на киностудии, один же из центральных эпизодов был снят на крыше знаменитой компании, основанной «Битлз», — «Apple» («Яблоко»). Несмотря на кинематографическую условность, фильм оказался правдивым в главном — он адекватно передавал атмосферу творчества. Зритель ощутил почти телепатическое единство четверых музыкантов, которым достаточно одного слова, взгляда или звука, чтобы безошибочно понять друг друга. Но было так же ясно и другое: в незлобных перебранках в моменты дурного настроения, в сценах с женой Пола Линдой и ее дочерью, с Йоко Оно просматривались те силы, которые вскоре взорвут единство группы. Музыка «Битлз» все еще оставалась мощной, изобретательной, но духовное единство было чревато сломом. Единственное документальное свидетельство уникального творческого процесса было щемяще горьким.
Немаловажную роль в изменении отношения широкой публики к своим недавним любимцам сыграла и общая политическая и социально-психологическая ситуация, сложившаяся на Западе в конце 60-х годов. Пик небывалой молодежной активности пришелся на весну 1968 года. Однако молодежный политический авангард потерпел сокрушительное поражение, и тут же последовал бурный спад в деятельности многочисленных движений, включая хиппи, без которых уже трудно представить западный урбанистический пейзаж. Нахлынула мощная волна конформистских настроений, а всплески столь милого и привычного ранее молодежного бунта казались выморочными и пародийными. Кинематограф конца 60-х отразил этот поворот в таких на первый взгляд разных фильмах, как «Выпускник» Майкла Николса, «Ресторан Алисы» Артура Пенна, «Забриски Пойнт» Микеланджело Антониони. Но кинематограф все-таки надолго остался верен «битлам». Каждый из них снялся в нескольких фильмах как во времена безмятежного единства, так и после распада ансамбля. Джон Леннон — у того же Ричарда Лестера в фильме «Как я выиграл войну» (1967), Джордж Харрисон — в картине группы Монти Питон «Жизнь Брайана». Пол Маккартни — в фильме по собственному сценарию «Передайте привет Бродстрит» (1984). А фильмография Ринго Старра к настоящему времени насчитывает более двадцати названий.
Угаданный Лестером в Старре талант трагикомического актера позволил ему сниматься у известных режиссеров и рядом с известнейшими актерами. Так, в фильме «Кэнди» (1968) он играл с Ричардом Бартоном и Марлоном Брандо, в «Таинственном христианине» (1968) — с Питером Селлерсом и Рэкел Уэлч. У Кена Рассела в «Листомании» он играет Папу римского. В последнее время Старр часто снимается со своей женой актрисой Барбарой Бах. Мало того, музыкант был режиссером фильма «Рожденные для буги» (1972). В 1973 году он снялся в своей, пожалуй, лучшей роли в картине «И будет день», а затем, к сожалению, отказался сниматься в продолжении — в «Звездной пыли» режиссера Майкла Эптида — попытке художественного осмысления истории «Битлз» и других популярных звезд рок-культуры.
И все же лучшее создавалось битлами не порознь, а вместе. Именно те двадцатилетней давности фильмы Лестера ознаменовали собой новый этап в поисках молодежного рок- и поп-артовского киноязыка.
Удивительная кинематографичность битловских мелодий, монтажная ритмика, способы оркестровки сделали музыку ансамбля принципиально новым формообразующим элементом современного кинематографа. Увы, нынешние видеоклипы лишены драматического смысла, социального юмора, неповторимой иронии и непосредственности битловских кинолент. Сформированная ансамблем острая социально-эстетическая среда породила новые направления во всех видах искусства. Так, удивительная пластичность, лубочность и коллажность музыки «Битлз», безусловно, повлияла на новые течения в живописном поп-арте (не будем забывать, что задолго до глазуновской «Мистерии XX века» появилась «мистерия» битловская — конверт диска «Оркестр Клуба одиноких сердец сержанта Пеппера»).
Нет числа произведениям кинематографическим и некинематографическим, созданным в эстетике «Вечера трудного дня» и «Help!»
Глубокий анализ кинофеномена «Битлз» еще ждет своего часа. Скромной задачей этой статьи было лишь указать на очередное «белое пятно» в нашей культурологии. Мир «Битлз» безграничен, и изучать этот — увы! — до сих пор экзотический для нас мир необходимо. Это не только работа, но и удовольствие.

К. ДЬЯКОНОВ

---

¹ Любопытно, что двумя годами позже в Польше был снят еще один фильм, имеющий отношение к проблеме духовного влияния «Битлз» на сознание поколения шестидесятников. Он назывался символически: «Смерть Джона Л.» (режиссер Томаш Зыгадло) и рассказывал о постаревшем сорокалетнем рок-музыканте, переживающем творческий и духовный кризис.
² По признанию самих «Битлз», их любимые актеры: у Джона наряду с Селлерсом — Марлон Брандо, как и у Джорджа; у Пола — Энтони Куин, у Ринго — Пол Ньюмен, а из актрис: у Джорджа — Джин Симмонс, и у всех — Брижжит Бардо.