В июле этого года Ринго Старр отметит свой 71-й день рождения. Таким образом, если считать 7 июля 1940 года днём, с которого берет свой отсчет история группы «The Beatles» — a по-другому, вероятно, считать и нельзя, — то получается, что эта самая история пошла уже на восьмой десяток. При мысли об этом становится немного не по себе: в самом деле, уж как-то слишком быстро летит время.

В мире популярной музыки у Ринго Старра особое место. К нему не принято относиться уж слишком серьезно как к самостоятельной творческой единице, но при этом мало кто пользуется в этом бизнесе таким огромным и неподдельным уважением. Говоря о великих барабанщиках, о Ринго либо вообще забывают, либо вспоминают в последнюю очередь, как бы походя и эдак снисходительно: «Ах, ну да, все-таки он как-никак играл в "Битлз"». При этом Старр — великолепный и в чем-то даже уникальный ударник, даже без скидок на свое битловое прошлое. Альбомы Ринго — это вообще отдельная история: никогда ни в одном списке «лучших», «величайших» или «выдающихся» вы не встретите ни единой записи Ринго Старра — и при этом ни один из них никогда не вызовет у вас и тени раздражения или недовольства. Словом, все в этом мире поголовно знают, кто такой Ринго Старр, но едва ли многие могут осознанно сформулировать свое восприятие этой своеобразной, но очень симпатичной личности.
Казалось бы, у человека по имени Ричард Старки — самая простая работа и самая завидная судьба, какую только можно себе представить, если мы ведем речь о поп-культуре в целом и рок-музыке в частности. Ну, в самом деле: будучи довольно-таки незаметным, болезненным, застенчивым и не шибко удачливым (давайте только не будем всерьез говорить о величии группы «Rory Storm & The Hurricanes», где Ринго скромно восседал за ударной установкой в самом начале 60-х) парнишкой, лихо вскочить в набирающий бешеный темп поезд «The Beatles», уносящий их к вершинам славы, признания и богатства — это пусть и не совсем то же самое, что «из грязи в князи», но где-то неподалеку от этого.
В последние годы Ринго частенько ворчит по поводу того, что его, дескать, по сей день воспринимают прежде всего как участника «The Beatles», совершенно забывая о его жизни и деятельности вне пределов ливерпульской четверки. Но, во-первых, это не совсем так. Во-вторых, если уж на то пошло, то таковым воспринимают не только Ринго, но и Джона, Пола и Джорджа — и никому с этим ничего поделать нельзя. Для всего мира каждый из них — это прежде всего «один из The Beatles», и уж потом все остальное, как бы всей своей последующей деятельностью каждый из четверых не пытался затмить свое громогласное прошлое, а то и вовсе подчас откреститься от него. Так что обижаться тут Ринго не на что. Тем более, что в-третьих (и это, возможно, самое главное — если не для меломанов во всем мире, то для самого Ринго), всей своей последующей — в целом, очень и очень успешной — карьерой он, безо всякого лукавства, обязан имени, которое заработал, играя в «Битлз».
Впрочем, он и сам это знает — просто, как и любой творческой (а значит автоматически, по определению, не лишенной амбиций) личности, ему может быть несколько досадно, что вот уже сорок лет он вынужден идти в кильватере величия и недосягаемости того, чего он, наряду с другими тремя, некогда был активным создателем.
Кстати, о «других трёх». Вот мы тут предположили, что, дескать, у Ринго Старра — самая привлекательная в мире работа и сладкая доля. Да черта с два! Ринго Старром, если подумать, быть нелегко. Нелегко быть большую часть своей жизни если и не непосредственно окруженным, то уж точно напрямую ассоциируемым с такими людьми, как Джон Леннон, Пол Маккартни и Джордж Харрисон. Нелегко осознавать, что если тебя подчас и не воспринимают как некий «довесок», подразумевая, что на твоем месте при ином стечении обстоятельств мог бы оказаться кто угодно, то, по крайней мере, отдают тебе должное лишь «постольку, поскольку». Непросто осознавать — где-то в глубине души, — что нередко твоё творчество воспринимается не столько из-за того, что оно прекрасно само по себе (а в случае с Ринго это действительно, как правило, именно так), сколько из-за громкости и весомости твоего имени, а также вследствие инерционного уважения к твоим заслугам 60-х.
А заслуги 60-х — это, повторимся, главный залог успешной карьеры этого человека, не наделенного — будем откровенны — ни особым сочинительским даром, ни феноменальными вокальными данными, ни (сколь бы активно и старательно это Ринго ни приписывали) выдающимся актерским талантом.

После распада «The Beatles» (и даже еще в последние месяцы официального существования агонизировавшего коллектива) Ринго Старр оказался — по сравнению с остальными парнями — в особом положении. Он не терзался концептуальными идеями спасения мира - с одной стороны, и экспериментированием с музыкальной формой — с другой (как Джон). Он не мучился противоречиями: между желаниями сохранить группу и начать сольную карьеру (как Пол). И он не испытывал недостатка в глотке свежего воздуха вследствие изобилия поднакопившегося материала, который ему никак не давали реализовать (как Джордж). У Ринго была другая ситуация. Хоть он и был первым из битлов, выпустившим свой сольный альбом (не глумливое издевательство Джона и Йоко над слушателем в виде набора различных звуков и не экспериментальный саундтрек Джорджа к малобюджетному фильму, а именно настоящий музыкальный альбом, на котором записаны песни), поначалу Старр вообще не выказывал особого стремления застолбить за собой отдельное место под рок-н-ролльным солнцем. Две его первые пластинки — Sentimental Journey и Beaucoups Of Blues (обе вышли в 1970 году) — представляли собой переосмысление хитов 30-х годов и классики кантри-энд-вестерн соответственно. Но, стартовав резвее своих коллег, ударник так же резко ушел в тень: не последнюю роль в этом сыграло, конечно же, и то, что ни одна из первых двух пластинок Старра коммерческим успехом не пользовалась. И, несмотря на то, что в 1971 и 1972 гг. музыкант выпустил два отличнейших сингла (It Don't Come Easy u Back OffBoogaloo), все же потребовалось несколько лет для того, чтобы Ринго всерьез задумался о своей сольной карьере на музыкальном поприще. Возможно, к этому его подтолкнуло еще и то обстоятельство, что к 1973 году (а именно этим годом датируется выход несомненно лучшего альбома, вышедшего под вывеской Ringo Starr и названного просто Ringo) каждый из битлов успел отметиться несколькими отличнейшими дисками — а Джон и Джордж так и вовсе записали, как оказалось впоследствии, свои наиболее удачные пластинки.
Словом, три экс-участника ливерпульского квартета уже неоднократно доказали обоснованность и весомость своих притязаний как сольных артистов - очередь была только за Ринго. И вот в 1973 году выходит вышеупомянутый диск, на котором не только записаны песни, многие из коих по сей день неизменно присутствуют в сет-листе Старра, но и который явил миру суть невольного, но мудрого пророчества, провозглашенного однажды Ринго с легкой руки Леннона и Маккартни. Речь о песне With A Little Help From My Friends, разумеется. Ибо, начиная с этой пластинки, редко какой альбом Ринго Старра обходился без калейдоскопа привлечённых к записи его звёздных друзей — привлечённых будь то в качестве инструменталистов, продюсеров или же авторов песен.
Альбом Ringo принес его главному создателю долгожданные коммерческие и творческие дивиденды: пластинка поднялась на вторую строчку хит-парада Billboard, а топовые музыканты всего мира почитали за честь поработать вместе со знаменитым, но при этом весьма уживчивым и приятным в общении человеком.
Последовавший в 1974 году альбом Goodnight Vienna был под стать своему предшественнику: такого же фурора, как Ringo, он не произвел, но, тем не менее, достиг в американском хит-параде (надо сказать, что почти все записи экс-битлов в Штатах почему-то пользовались традиционно большей популярностью, чем у себя на родине, в Великобритании — и подобное положение вещей сохраняется до сих пор) восьмого места, а весьма любопытная перепевка нержавеющего хита знаменитой вокальной группы 50-х The Platters Only You, вышедшая отдельным синглом, отметилась все в том же чарте Billboard отнюдь не стыдным №6.
Словом, этими двумя релизами Ричард Старки, казалось бы, окончательно дал понять неравнодушному меломанскому мировому сообществу, что отныне и до скончания веков он находится на той же планке, на которой уже несколько лет пребывали, творили и вольготно себя чувствовали его бывшие коллеги по цеху... Но что-то пошло не так. То есть, мощи, качества, а главное, многообещающей инерции пластинок 1973 и 1974 годов еще хватило до конца 70-х: Ринго продолжал записываться, выдавать в среднем по альбому в полтора года, сниматься в кино, появляться на телевидении, но постепенно к началу 80-х интерес к его творчеству в обществе как-то незаметно поугас... Пластинки получались хоть и безобидными и в целом довольно симпатичными, но какими-то вялыми, невнятными и беззубыми (недаром на сборниках лучших вещей Ринго Старра крайне редко можно встретить произведения, вырванные из этой эпохи), фильмы с его участием были в лучшем случае категории «С», и даже та самая пресловутая «little help from friends» далеко не всегда на поверку оказывалась эффективной. И в начале 80-х кредит доверия к бывшему барабанщику величайшей группы всех времен начал потихоньку лопаться. Дело дошло до того, что в 1983 году подготовленный Ринго альбом Old Wave (весьма неплохой альбом, кстати) большинство крупных английских и американских рекорд-лейблов выпускать отказалось. В итоге диск вышел только в Канаде, ФРГ и некоторых странах Южной Америки...
Старина Ричи начал спиваться. Причем, не один, а на пару со своей второй супругой, актрисой Барбарой Бах. Большая часть 80-х для Ринго оказалась, по сути, потерянной. Впрочем, справедливости ради, надо сказать, что таковой она, по большому счету, оказалась и для остальных экс-битлов: и для Джорджа (до своего блистательного камбэка 1987 года Cloud Nine не подававшего заметных признаков жизни в течение пяти лет), и даже для Пола (для которого после выпуска замечательного Pipes Of Peace 1983 года творческий ренессанс начался только в самом конце десятилетия с выходом пластинки Flowers In The Dirt).
Вылечившись от алкоголизма, Ринго Старр взглянул на окружающий мир трезвым, во всех отношениях, взглядом и нашел идеальный для развития своей дальнейшей карьеры путь — тот самый, невольно подсказанный ему еще в далеком 1967 году Джоном и Полом: « Going to try with a little help from my friends». Действительно, почему бы снова не попытаться с небольшой помощью друзей завоевать мир?
Тем более что друзья не заставили себя долго ждать. В первый состав созданного Ринго All-Starr Band вошли, помимо прочих, такие «тёртые» парни, как Нильс Лофгрен, Доктор Джон, Джо Уолш, Билли Престон и Джим Келтнер. С таким составом, мудро рассудил бы на месте Ринго любой, вспомнив, походя Ивана Андреевича Крылова, «тогда пойдет уж музыка не та — у нас запляшут лес и горы». Так оно и вышло (и выходит до сих пор — состав All-Starr Band менялся неоднократно, неизменно при этом оправдывая свое звёздное название: в рамках этого проекта с Ринго переиграло несметное количество титулованного народа).
Ринго придумал удобную и мудрую формулу функционирования для своего постоянно меняющегося ансамбля: оставаясь вроде бы эдаким ударником - фронтменом в проекте имени себя, он позволяет каждому из своих великих компаньонов посолировать и исполнить по паре вещей из собственного репертуара. В итоге люди, покупающие билеты на концерты All-Starr Band, идут вроде как и «на Ринго Старра», а сами при этом, незаметно, в качестве своеобразной золотой «нагрузки», получают исключительный сет, состоящий, помимо песен Ринго, еще и из суперхитов из золотого фонда рока. А как еще можно назвать концерт, на котором, помимо вещей «The Beatles» и сольного Ринго, вы мимоходом получаете произведения из репертуара «The Eagles», «Bachman-Turner-Overdrive», «Grand Funk Railroad», «The Who», «Procol Harum», «Cream», «Supertramp», «Mott The Hoople» и еще изрядного количества рок-грандов из высшей лиги? Словом, воистину гениальное решение нашел наш герой.
И с тех пор удача уже, слава Богу, не покидает Ринго. Основав новый проект, Старр словно обрел второе дыхание: посвятив основную часть 90-х обкатыванию своего детища (в рамках которого был он однажды и у нас, в 1998 году), Ринго к концу позапрошлого десятилетия научился совмещать гастрольную деятельность All-Starr Band с записью новых пластинок исключительно под своим именем: да так, что за последние полтора десятка лет он успел выпустить полноценных студийных альбомов даже больше, чем Пол Маккартни — а этого парня в данном отношении обставить весьма непросто, ведь он всегда славился своей плодовитостью.
Последние альбомы Ринго неподдельно очаровательны, как мало что еще, выходящее в свет сегодня. От них, понятное дело, никакого откровения не ждешь, но и последнее, что следует делать, это снисходить до них. Их надо просто слушать: в них нет ничего необычного, ничего такого, отчего у слушателей захватывает дух, а глаза в восторженном удивлении вылезают из орбит - но и не нравиться там нечему, это на редкость миролюбивая и доброжелательная музыка. Все это отнюдь не означает, что Ринго Старр настолько безразличен и, э-э-э... стар, что более не способен удивлять — ему просто это более ни к чему, он, так сказать, достиг пределов высшей рок-н-ролльной мудрости и благородного бесстрастия. Он уже давно примирился с самим собой: его не терзают нереализованные амбиции (да и остались ли таковые?), его не шибко волнуют хит-парады (Ринго достаточно умен, чтобы видеть, какие группы и исполнители сегодня занимают первые места в оных, чтобы пытаться им соответствовать), а уж чьи бы то ни было высказывания и мнения в отношении собственного творчества вообще беспокоят его в последнюю очередь.
Феномен Ринго не поддается в полной мере логическому осмыслению. «Я не слишком красив, Пол слишком слаб, Джордж слишком молчалив, а Ринго — просто ударник» — так в своем неподражаемом стиле раздал некогда своим коллегам ласковые оплеухи Джон Леннон... Просто ударник? Достаточно ли быть «простоударником» для того, чтобы обладать таким колоссальным уважением и непререкаемым авторитетом у коллег-музыкантов, такой трепетной любовью поклонников, даже если ты ударник «Битлз» ? Наверно, здесь всё же нечто большее. И большое. А оно, как говорил классик, видится на расстоянии, и, думается, подлинная разгадка очаровательного феномена под названием «Ринго Старр» еще впереди.

Концерты Ringo Starr & His All-Starr Band состоятся 6 июня в Москве в Крокус Сити Холле и 7 июня в Санкт-Петербурге в БКЗ «Октябрьский».

---

RINGO STARR & HIS 5 STARS

Творчество Ринго - в том. что касается записанных им альбомов, - в массе своей отличает удивительное постоянство. Даже в свой «потерянный» период, условно обозначаемый с конца 70-х по конец 80-х годов, он выпускал весьма симпатичные пластинки. У Ринго Старра вообще нет откровенно никчемных дисков - даже худшие из них все равно, в общем, довольно неплохие. Мы же вспомним о его самых замечательных работах.

RINGO 1973, Apple
Это единственный альбом кого-либо из экс-битлов, на котором собрались все четыре участника группы. Опосредованно, конечно, — в разное время, в разных студиях, на разных треках, — но, как бы то ни было, третий одноименный сольник Ринго собрал «под одной шапкой» и Джона (написавшего открывающий трек I'm The Greatest и сыгравшего в нем на пианино), и Пола (автора песни Six O'Clock и сделавшего к ней аранжировку), и Джорджа (вообще потрудившегося на славу: он не только сочинил вещицу Sunshine Life For Me и помог другу довести до ума Photograph и You And Me (Babe), но и в ряде композиций исполнил партии гитары и бэк-вокала). Среди других ярких моментов пластинки — лихая кавер-версия старого эвергрина 1960 года You're Sixteen, а также бодрый номер Рэнди Ньюмана Have You Seen My Baby.
GOODNIGHT VIENNA 1974, Apple/EMI
Вновь альбом открывается песней Леннона, на сей раз давшей название всему диску. И вновь к работе над пластинкой Ринго привлек некоторых членов команды, трудившейся над альбомом - предшественником: клавишников Билли Престона и Никки Хопкинса, певца (и, по совместительству, собутыльника как Старра, так и Леннона, и Кита Муна) Гарри Нильссона, безотказного и вездесущего Клауса Вурманна — художника и басиста, поработавшего в первой половине 70-х с каждым из битлов, кроме Пола, а также продюсера Ричарда Перри.
Главные highlights пластинки — забавно переосмысленная незабвенная плэттэрзовская Only You, прилипчивая Occapella, нарочито дурашливая Nо Nо Song (которая, выпущенная отдельным синглом, заняла третью строчку американского хит-парада), а также неотразимый поп-боевичок Snookeroo, специально состряпанный для Ринго Элтоном Джоном и Берни Топином.
STOP AND SMELL THE ROSES, 1981 RCA
У этого альбома тоже были все шансы открыться песней все того же Джона — они с Ринго даже зарезервировали время в студии с тем, чтобы поработать над парой песен Леннона, которые тот уже ранее передал Старру в виде демо. Однако на сей раз этому альянсу не суждено было случиться, ибо предполагаемая встреча в студии двух битлов была назначена на январь 1981 года...
Словом, повторного псевдореюниона не произошло — повторного потому, что и Пол, и Джордж вновь предоставили Ринго свои произведения, и они (Private Property и Wrack My Brain соответственно) — лучшие на диске. А диск этот весь по-настоящему хорош. В работе над ним вновь принимала участие внушительная команда супермузыкантов: помимо вышеупомянутых экс-битлов, это Рон Вуд, Стивен Стиллз, Гарри Нильссон, Рэй Купер и другие. Результат получился очень впечатляющим, а главное — своевременным, ибо выходу этой пластинки предшествовали два катастрофических с коммерческой точки зрения альбома — Ringo The 4th и Bad Boy. Другое дело, что закрепить успех Ринго не смог и после вышедшей еще через пару лет (и то лишь в некоторых странах) пластинки Old Wave замолчал почти на десять лет.
TIME TAKES TIME 1992, Private Music
Десятый студийный альбом Ринго вышел в то время, когда слово «кам-бэк» еще не было растиражированным общим местом — возвращения ушедших в тень артистов тогда ждали с огромным нетерпением. Ринго же не выпускал новых записей с 1983 года, и поэтому, понятное дело, интерес к свежему диску был заметен. Пластинка, частично спродюсированная Джеффом Линном и впервые отмеченная сотрудничеством Ринго с Марком Хадсоном (с которым у Старра в дальнейшем на долгие годы завязались тесные творческие взаимоотношения), содержала ряд превосходных номеров: Don't Go Where The Road Don't Go, After All These Years, All In The Name Of Love. А главный сингл с альбома, композиция Weight Of The World вернула Ринго в чарты, впервые после 1974 года.
Time Takes Time не произвел эффекта разорвавшейся бомбы и даже не сказать чтоб шибко встрепенул умонастроения меломанов (время было не то), но он вернул Ринго неравнодушным слушателям — вернул именно таким, каким они его ждали и привыкли воспринимать: добродушным, уютным и понятным.
VERTICAL MAN 1998, Mercury
Этот альбом был выпущен по горячим следам всколыхнувшей в середине 90-х музыкальный мир битловской «Антологии» (масштабного проекта, увидевшего свет в виде трех двойных CD, многосерийного документального фильма, позднее вышедшего на DVD и огромной книги, переведенной на множество языков), и поэтому неудивительно, что он содержал несколько кивков в сторону ливерпульской четверки. Во-первых, он — с характерными подпевками и аранжировками — очень «по-битловому» звучал; во-вторых, в работе над диском Ринго вновь помогали (сюрприз, сюрприз!) Пол Маккартни и Джордж Харрисон; и, в-третьих, Vertical Man содержал кавер-версию на песню The Beatles Love Me Do.
Между тем, команда все тех же friends, призванных оказать все ту же little help, на этом альбоме собралась, пожалуй, самая представительная из всех, что когда-либо присутствовали на студийных пластинках Ринго Старра. Судите сами: помимо экс-битлов, в записи принимали участие Стивен Тайлер, Оззи Осборн, Том Пета, Джо Уолш, Тимоти Би Шмит, Брайан Уилсон, Аланис Мориссетт и некоторые другие топ-селебритиз. Такая компания по определению не могла выдать лажу, и композиции One, Mindfield, VerticalMan, Whatln The... World,La De Da смело можно причислить не только к лучшим произведениям Ринго, но и ввести в символический золотой фонд экс-битлового творческого наследия.

---

DRUMMING IS MY MADNESS

Давайте не будем забывать, что Ринго Старр прежде всего барабанщик. Превосходный барабанщик.

Много ли можно назвать ударников, у которых состоялась певческая карьера? На ум сразу, конечно же, приходит Роджер Тейлор из «Queen» — но его сольная карьера какая-то странная: так, альбом, который он планирует выпустить в этом году, будет первым за 13 лет. Как-то это несерьезно. Можно еще вспомнить Дона Хенли, барабанщика и вокалиста «The Eagles», но, во-первых, он тоже молчит уже более десяти лет, а во-вторых, если откровенно, его альбомы мало кому, за пределами Соединенных Штатов, нужны.
Вот, пожалуй, по большому счету, и всё: поющие барабанщики (да, к тому же, делающие это хорошо) — не очень часто встречающееся явление в роке. Поэтому для ударника выходить к микрофону и акцентировать на этом собственную карьеру — это всегда довольно рискованное предприятие. Так вот, парадокс ситуации в том, что сольная карьера Ринго Старра (как бы вы к ней ни относились) порой несколько затеняет для слушателя его главное музыкальное достоинство: воспринимая его как сольного артиста, поющего собственные песни, мы незаметно словно забываем о том, что на самом деле Ринго для начала ударник. И уже потом все остальное.
А ударник он действительно замечательный. В своей книге - биографии «Electric Light Orchestra», вышедшей в 1980 году, ударник группы «Бев Беван», описывая свои годы безвестности и пробивания наверх (то есть, когда он еще не был даже участником «The Move»), не без иронии, конечно, но и не без доли горечи сетует: «Забавно всё же, как важно в этом мире уметь находиться в нужное время в нужном месте. Глядя на Ринго, я невольно думал: „Бог мой, да ведь я могу сыграть намного лучше!"»... Ну, на тему того, почему битлы в свое время остановили свой выбор именно на Ринго, написаны тома, а вот насчет того, что «сыграть намного лучше»... Эх, Бев, дело-то как раз в том, что «The Beatles» не нужно было «намного лучше» — в том понимании, которым традиционно принято оперировать, говоря о качестве игры на ударных инструментах.
Да, спору нет, такие современники Ринго, как Джинджер Бейкер, Кит Мун или — чуть позднее — Джон Бонам, в сугубо техническом плане были куда круче барабанщика «The Beatles». Но хороший ударник — это не только тот, кто может на гора выдать головокружительный брейк или забабахать умопомрачительное соло, но и тот, кто знает, когда этого делать не надо. Так вот Ринго всегда был именно таким. Он не барабанный спортсмен или фокусник — он, так сказать, очень музыкальный ударник, гармоничный участник группы. Все его партии направлены не на то, чтобы выпятить на передний план свое барабанное «я» и ошарашить кого-либо своей техникой - а прежде всего на то, чтобы подчеркнуть прелесть создаваемой коллегами музыки и ни в коем случае ей не мешать, смыкая внимание слушателя вокруг своей персоны. Это, конечно, вовсе не означает, что вышеозначенные корифеи только и делали, что занимались самолюбованием — просто очевидно, что некий эгоистический аспект в музицировании для них значил куда больше.
У Ринго Старра была другая работа — и во многом именно благодаря его четкой и зачастую лаконичной игре записи «Битлз» и звучат так кристально чисто и слаженно. При этом Ринго был отнюдь не чужд экспериментов, тонких украшательств и самостоятельных барабанных партий: вспомним, как много выигрывают такие битловские произведения, как Ticket То Ride, Come Together или Tomorrow Never Knows от оригинальных рисунков ударных. Отними их — и песня рассыплется на составные части. К тому же Ринго — очень разносторонний барабанщик, а это, как ни странно, весьма ценное и не слишком часто встречающееся качество среди рок-ударников. И, кстати (да-да!), довольно техничный — но техничный по-своему. Обратите, например, внимание, как он играет в песне What Goes On с альбома Rubber Soul: он там не просто лупит четыре четверти (к тому же, в двухчетвертной-то композиции!), а играет четкими дуолями — у многих барабанщиков от такого упражнения рука бы отсохла. А как он залихватски виртуозно вкрапляет хайхэтовые сбивки в песне Rain (кстати, сам Ринго считает, что его партия в этой вещи — чуть ли не лучшее из того, что он сыграл в своей жизни)...
В общем, нахваливать Ринго можно долго — но он в этом совершенно не нуждается. Равно как и не нуждается он в чьей-либо защите. Давайте просто, очарованные масштабом фигуры Ринго Старра, не будем забывать, что он просто отличный музыкант.

Денис БОЧАРОВ