Наверх
ДРУЗЬЯ
BEATLES.RU Группа «АРАКС»
АВТОРСКИЕ ПРАВА
Все права принадлежат ПРАВООБЛАДАТЕЛЯМ! Данный сайт создан в некоммерческих целях, носит исключительно ознакомительный характер.
При копировании материалов сайта ссылка на сайт обязательна!
Cliff Richard выпускает 18 декабря DVD «The Blue Sapphire Tour Live 2023». В 2023 году исполняется 65 лет карьере сэра Клиффа Ричарда.
Cliff Richard выпускает 18 декабря DVD «The Blue Sapphire Tour Live 2023», исполняется 65 лет карьере сэра Клиффа Ричарда...
подробнее »»
Новый альбом Rod Stewart - «Swing Fever» выйдет 23 февраля 2024 года. Джазово-эстрадные стандарты 30-50-х годов.
Новый альбом Rod Stewart - «Swing Fever» выйдет 23 февраля 2024 года. Джазово-эстрадные стандарты 30-50-х годов...
подробнее »»
ROCK BOOK - О РОК-МУЗЫКЕ И МУЗЫКАНТАХ.
Публикации о группе «СВ»
Предыдущая Предыдущая Следующая Следующая
ВАДИМ ГОЛУТВИН о ПРОШЛОМ и НАСТОЯЩЕМ
журнал «MUSIC BOX», №2(3), апрель - июнь 1996 год. ВАДИМ ГОЛУТВИН о ПРОШЛОМ и НАСТОЯЩЕМ.
журнал «MUSIC BOX»
№2(3), апрель-июнь 1996 год
Вадим Голутвин - в полном смысле слова - профессионал и ветеран. Он 25 лет в рок-н-ролле, прошел через популярные ВИА 70-х годов. "Веселые ребята" (75-76 г.г.), "Добры молодцы" (7б-78г.г.), блистал в легендарной рок-группе "Аракс" (78-80г.г.), работал с композитором Максимом Дунаевским (80-81г.г.), в возрожденном "Воскресенье" (81-83г.г.), с Юрием Антоновым , в Утесовском госоркестре (83-85г.г.). С 1986 года Вадим - бессменный гитарист "СВ". ВАДИМ ГОЛУТВИН. 0 творческом пути и взглядах на современную музыку с Вадимом Голутвиным беседует наш корреспондент Алексей Иванович.

Music Box: Вадим, что из твоего музыкального прошлого наиболее дорого для тебя сегодня?
Вадим Голутвин: Пожалуй, период работы в "Араксе". Это было наиболее цельное существование, которое воплощало в себе молодежные чаяния самоутверждающихся личностей. И это было по-настоящему мощно и интересно как для нас, так и для всех тех, кто бывал на наших концертах.

МВ: Да, еще в те годы многие известные советские музыканты на вопрос: "Что наиболее интересно в отечественной рок-музыке?" - называли вашу программу "Колокол тревоги", так и не реализованную, к сожалению, на пластинке. Что ты можешь вспомнить об этом?
В.Г.: Это была очень интересная работа. Мы провели уйму времени на студии фирмы "Мелодия". Там была аппаратура высшего класса! И мы имели возможность детально отработать каждый номер. Это была хорошая профессиональная работа и наше соединение тогда с Юрием Антоновым дало, по-моему, ощутимый результат.

МВ: Но ведь "Аракс" существовал как вполне самостоятельный коллектив и ваш альянс с Антоновым был не столько творческим, сколько, скорее, карьерным шагом? Что для вас было дороже: аккомпанировать Антонову или делать свою музыку?
В.Г.: В то время для нас основным в этом альянсе был карьерный момент. Нам, как группе, требовалось самоутверждение. Тогда нельзя было ни записывать свои произведения на фирме "Мелодия", ни исполнять их на концертах. А под "крышей" Юрия Антонова мы могли существовать как официальный коллектив, разбавляя его репертуар своим и исполняя его песни. Нам тогда казалось, что это какой-то компромисс... С течением времени очевидным стало, что человеческие отношения здесь были гораздо важнее. Наша терпимость к Юриному "попсовому" репертуару при том, что мы считали себя только хард-роковой группой, и его терпимость в отношении нашего хард-рокового экстремизма как раз и принесли свои плоды.

МВ: Я не думаю, что эта совместная работа заметно помогла вам. Вот ваша помощь ему ощутима. Он совершил очередной прорыв в верхние строки хит-парадов с песнями "Мечта сбывается", "Я вспоминаю". Его стиль - довольно мягкий, традиционно "эстрадный" заметно изменился благодаря вашей группе и, возможно, именно новое звучание "Аракса" помогло Юрию Антонову 2-й раз вернуть себе популярность в начале 80-х годов.
ВГ.: Ну, он вернет себе популярность и в 3-й, и в 5-й раз...

МВ: А в группе "Аракс" ведь был еще один гитарист - Тимур Мардалейшвили. Как складывался этот дуэт? Был творческий альянс или это просто два разностилевых гитариста, один из которых ориентировался на хард-рок в лице Ричи Блэкмора, а другой - на более мягкую музыку?
В.Г.: Именно так Действительно, Тимур был ориентирован только на хард-рок, причем на школу именно Ричи Блэкмора. Его вполне можно назвать учеником и продолжателем Блэкмора, а я всегда занимался и народной музыкой, и классикой, и имел пристрастие к акустической гитаре. Из всего этого складывалось довольно объемное звучание, то есть наши различия шли на пользу делу.

МВ: За многие годы, прошедшие после легендарного фестиваля "Рок-панорама-86", где состоялся дебют вашей группы "СВ", в составе этого коллектива происходили перемены - менялись вокалисты, инструменты, но ты и Александр Чиненков - постоянные участники группы. Можешь ли ты дать характеристику "СВ" как некой творческой лаборатории, которая не является в привычном понимании группой, штампующей одинаковые альбомы, а занимается экспериментаторством?
ВГ.: Да, ты точно угадал суть этой компании. "СВ" - действительно, скорее музыкальный клуб или лаборатория - назови как угодно, но не группа, которая стремится застолбить за собой яркий узнаваемый имидж и с его помощью "окучивать" народонаселение. Может быть потому, что мы свою часть "фанфар" и публичного успеха успели получить, у нас есть время спокойно заниматься музыкой. Мы записали самые разнообразные альбомы, и это потому, что были разные составы, разное время, то есть, по массе причин. Наши коммерческие интересы в "СВ" никак не выражены, деньги мы зарабатываем на другом поприще.

МВ: Можешь ли ты сказать, что "СВ" - это не коммерческий коллектив, а чистое творчество?
ВГ.: Вообще, это сложный вопрос. Коммерция бывает разной: можно продавать голоногих девочек, которые ничего, кроме как выглядеть, не умеют, а другое дело - сделать какой-то проект, осуществить его мощное продюссирование, не побояться вложить средства в него и сделать популярным достаточно сложное и интересное явление. Такой коммерции у нас пока мало, по она будет развиваться, как мне кажется.

МВ: Давай поговорим о свободе творчества. Забота музыканта - не только исполнять любимую музыку, но и приносить деньги домой. Поэтому многие вынуждены заниматься коммерческой музыкой. У тебя, Вадим, есть сейчас возможность свободно творить. Расскажи, какие проекты для тебя сегодня наиболее интересны и в каких побочных проектах ты еще участвуешь.
ВГ.: Ну, творчество - это громко сказано. Но если ты действительно хочешь делать то, что по-настоящему любезно твоему сердцу и без чего ты спать спокойно не можешь, то по моему опыту, ты можешь это делать сверх того, что ты должен делать для семьи. И это справедливо, потому что любой творческий акт - это превозмогание какой-то рутинности жизни, т.е. ты делаешь то, чего жизнь от тебя не требует, она может без этого обойтись. Это нужно тебе. Поэтому ты за это должен платить. Но здесь , на самом деле, противоречий нет, просто нужно гораздо больше работать. Тогда все получится. А что касается каких-то побочных проектов, в которых я принимаю участие, то помимо игры на гитаре я занимаюсь аранжировкой для многих известных наших исполнителей. У меня есть несколько работ в кино, мультипликации. Я никогда не отказываюсь от работы сессионного музыканта в студии, если меня приглашают играть на гитаре для какого-то исполнителя. Это всегда интересно, помимо того, что это нормальный заработок и моя обязанность как профессионала. Как говорится, "назвался груздем"... Поэтому я еду и играю на гитаре с удовольствием.

МВ: Скажи, а что перевесило бы на чаше весов - электрогитара или акустическая?
ВГ.: Мне очень трудно выбрать. Это все равно, что по живому резать. Акустика тика и электрогитара - это, наверное, как фортепиано и электроорган для клавишника, т.е. две составные части его души. Это очень трудно... Я не могу выбрать!

МВ: Но в последнее время ты чаще работаешь с акустической гитарой...
ВГ.: У меня есть и акустическая программа, и композиции чисто электрогитарного характера. Но когда я над чем-то работаю, если это работа с гитарой, то всегда выбираю акустику, потому что это инструмент более доверительный, более интересный, более близкий к душе. В нем нет никакого электромагнитного опосредования чувства. Акустическая гитара наиболее чувственный инструмент. ВАДИМ ГОЛУТВИН и ЖАННА БИЧЕВСКАЯ.

МВ: Сегодня с вами нет такой популярной личности как Алексей Романов, но тем не менее, группа "СВ" существует. Чем вы сейчас занимаетесь?
ВГ.: Мы получили приглашение от Валерии сотрудничать с ней в ее концертной деятельности и уже больше года с удовольствием это делаем.

МВ: Да, это здорово, когда наши известные поп-исполнители начинают что-то менять в своем "творчестве" и приглашают к сотрудничеству талантливых, настоящих музыкантов. "Попса" тоже должна исполняться профессионально! А чем вы планируете заниматься как творческая единица "СВ"?
ВГ.: Нас сегодня 7 человек. Это музыканты из легендарных групп: "Аракс" - Анатолий Абрамов (ударные), Сергей Рудницкий (клавишные); "Рок-Ателье" - Сергей Березкин (гитара), "Динамик" - Сергей Рыжов (бас-гитара). Из старого "СВ" - Сергей Нефедов (клавишные), Александр Чиненков (труба, перкуссия) и я. Все мы люди пишущие, поэтому есть много репертуара, который предстоит освоить. В какую концертную форму это выльется, сказать трудно. Но программа будет собирательной. Мы просто хотим взять все, что у нас есть и посмотреть, что это за "горсть камешков" такая получилась. Первая программа не будет иметь концепции и объединена будет только одним стилем исполнения. Мне кажется, это довольно интересно.

МВ: Когда возможен выход такого СD?
ВГ.: Не думаю, что скоро. Пока мы репетируем, многое задерживает работу, например семейные причины - ведь Саша Чиненков стал недавно дедушкой (!), такие приятные хлопоты. Возможно, в течение этого года мы выпустим альбом.

МВ: Поговорим о твоих музыкальных принципах. Считаешь ли ты, что на твой вполне сложившийся стиль кто-то повлиял из известных музыкантов? Что чье-то влияние могло быть явным - скажем, ты просто был влюблен в какого-то музыканта, а чье-то влияние ты чувствуешь подспудно уже через годы?
ВГ.: У большинства советских музыкантов найдутся люди, которые повлияли на них в западной культуре, потому что никаких других способов для образования не было. Я был влюблен в одного кантри-блюзового гитариста, который играл с известным сейчас певцом Кенни Логгинсом. В то время это был один из самых популярных дуэтов в стиле "west cost" - Кенни Логинс и Джимми Мессина. Последний произвел на меня в свое время очень большое впечатление своей игрой на скомпрессированном чистом звуке. Это было здорово. Я также могу сказать, что в общеэстетическом смысле на меня очень повлияли такие люди как Джеймс Тэйлор, Джоан Бэйз, Боб Дилан, большое количество народников, связанных с движением 60-х. Из рок-музыкантов въелся в кровь и Джимми Пэйдж, и Эрик Клэптон, то есть все то, что связано с европейским блюзом школы Джона Мэйэлла.

МВ: Твой звук имеет характерную окраску. Чем-то он напоминает звучание гитары Энди Саммерса - такая легкая прозрачность. С помощью чего ты добиваешься этого и какую обработку используешь?
ВГ.: Спасибо за сравнение с Энди Саммерсом! И он, и Police в целом произвели на меня большое впечатление. Что я использую... Довольно простой набор из компрессора, дилэя, причем не крупного, не рельефного. Я не играю с дилэем в том смысле, что я не играю музыку, основанную на повторении... нет. Я использую его для создания минимального комнатного объема, примерно 20 миллисекунд задержки. Также я использую дисторшен и хорус. В одной из гитар у меня есть экспандер, это классная вещь, но требует специального внимания, потому что при том, что компрессор зажимает динамику, экспандер сохраняет атаку, но нужно очень внимательно отстраивать все это. У меня это раз и навсегда отстроено как-то, т.е. экспандером особенно не занимаюсь. И еще раз повторяю: узнаваемость музыканта определяется не звуком, а особенной музыкальной драматургией. Я долгое время занимался техническими упражнениями, пытался овладеть и ладовой музыкой, и сейчас продолжаю этим заниматься, но уже не в части упражнений, а просто свободно применяя это в отдельных импровизационных фрагментах, и в конце концов я пришел к своему языку, достаточно простому, но спонтанному и честному - в том смысле, что я все-таки способен адекватно выразить свое эмоциональное состояние, при этом сумев его удержать, т.е. прожить предлагаемый музыкальный объем естественно и с восторгом. Стремление каждого гитариста состоит в том, чтобы найти свой импровизационный язык. Я на каком-то этапе, видимо, обрел его настолько очевидно, что стал узнаваем.

МВ: Сейчас среди музыкантов наметилась тенденция к упрощению обработки. Даже Стив Вай, звук которого легко узнается, использует простой дисторшен Boss. Что ты думаешь об этом?
ВГ.: Согласен, любая обработка звука пожирает динамику, а это одно из самых дорогих выразительных средств, что есть у музыканта. Поэтому, конечно, в разное время я пробовал различные варианты: играл через 2 агрегата, разветвляя звук стереохорусом, и это здорово! Но все это диктует определенную музыку, достаточно "ровную", малоэмоциональную, звук очень красивый, им можно упиваться, но выразить им русское состояние жизни тяжело. Поэтому я согласен, что чем проще обработка, тем лучше... Но хочется и чтобы звук тянулся, поэтому компрессировать его необходимо. Вот для чего нужен дисторшен. У меня нет постоянных приборов. Хотя я купил для гастрольной работы DOD'овскую педаль, в которой есть все, что мне надо. Чаще пользуюсь моновыходом, хотя бывают ситуации, когда в течение полуторачасового концерта нет возможности подстроиться и тогда хорус спасает. Еще у меня есть BOSS'овcкий компрессор-сустэйнер, BOSS'овский, который я иногда применяю со своим старым GIBSON'ом - это случается на блюзовых джэмах. Упрощение обработки - это одна сторона медали. Сейчас наметилась тенденция и к упрощению формы, аранжемента. Вернее не к упрощению, а к лаконичности, точности, более яркому изображению каждой детали, а количество деталей в музыке уменьшается, т.е. это хорошее движение "внутрь". Это не примитивизм, это лаконичность.

МВ: Какой инструмент твой любимый?
ВГ.: Наверное, GIBSON. Но в этом есть элемент мистики и случайности - я играл всегда на том инструменте, который приходит, и он приходил всегда сам. То есть, я не мечтал о чем-то особенном и не совершал никаких дополнительных действий для получения желанного инструмента. Денег всегда не хватало, поэтому если была возможность взять подержанный инструмент дешевле или в рассрочку, я всегда так поступал. Так у меня появился первый фирменный инструмент - копия GIBSON'а, но сделанная в Германии HOER. Потом у меня были простенькие FENDER'а, потом был довольно серьезный японский инструмент EAGLE с прозрачным корпусом.

МВ: А в этом инструменте тебя привлекала имиджевая сторона или он необычно звучал?
ВГ.: Можно сказать, что каждый инструмент звучит необычно и по-своему У этого тоже был свой звук, но поскольку весь корпус его был из пластика, он смотрелся как прозрачная медуза, это было здорово! Но хорошего обертона, который помимо пружин дает само дерево в Стратокастере, там не было. Но все-таки это была довольно точная имитация звука Стратокастера, по тому времени он больше устраивал как имиджевый инструмент.

МВ: Что бы ты посоветовал молодым музыкантам: выбирать инструмент покруче формой или попроще, но хорошо звучащий?
ВГ.: А это - кому что нужно. Если человеку для того, чтобы чувствовать себя уверенно и играть лучше необходим какой-то инструмент необычной формы - пусть делает это. Но если у него есть тяга к традиции и в звуке, и в музыкальном ощущении, если он хочет ощущать связь с какими-то музыкантами, которые играли подобную музыку прежде, то стоит держаться более традиционных форм.

МВ: Имеет ли для тебя значение выбор струн?
ВГ.: У меня нет проблем со струнами для электрогитары. Я покупаю любые струны: будь то FENDER или ERNIE BALL. Главное - чтобы это были настоящие струны и устраивали меня по калибру. Я играю на десятке 10-42. У меня гораздо больше проблем со струнами для акустической гитары: трудно найти хорошие металлические струны, но D'ADDARIO 010 меня устраивают. Хотя в последнее время я перешел на DEAN MARKEY - BLUE STEEL 11-46 .

МВ: А почему ты не используешь tremolo на электрогитаре?
ВГ.: Сейчас уже начал использовать. Это произошло по соображениям практическим: меня часто приглашают на записи и там требуется, чтобы был этот "модный образ" - плавающий звук. Поэтому я овладел им и применяю теперь. А раньше не использовал tremolo, потому что мне это было не нужно. Ведь не все приемы близки музыканту, не все средства нужны для достижения поставленной творческой задачи. Например, я никогда не пользуюсь TAPPING'ом, не играю с дилэем. Дело в том, что технические приемы не только могут помочь в достижении творческой цели, но и в состоянии трансформировать саму цель, то есть, изменить саму музыку. Когда ты используешь тот или иной прием, ты погружаешься в определенную музыкальную эстетику, и поэтому правильный выбор средств очень важен для того, чтобы сыграть именно то и именно так, как мечталось бы... ВАДИМ ГОЛУТВИН.

МВ: Ты использовал раньше "лэсли"?
ВГ.: Да, я долго играл на громадной DYNACORD'овской колонке "лэсли" и даже возил ее с собой на гастроли в Сибирь. Но по-моему, это лишнее. Это отнимает динамику, усложняет возможность получения качественного звука - нужно ставить 3 микрофона... Вообще, этот эффект Допплера в своем электронном варианте известен как "флэнджер" и "хорус". Флэнджер у меня вызывает зубную боль, а хорусом я пользуюсь постоянно. Использование "лэсли" не было вызвано творческой задачей, просто эксперименты, но он выручал при ошибках в сведении и записи. Часто случается очень яркий поворот фазы, чего бы я не хотел, а это происходит иногда в моно-звучании. Бывает, что половина волны пропадает и получается большой разлив. Я не люблю большой разлив, мне нравится, чтобы звук немного жил, но незаметно, постоянно двигался при этом, как бы оставаясь на месте. Медленный хорус мне это дает.

МВ: Какой аппарат ты больше любишь использовать?
ВГ.: По объективным причинам это не имеет решающего значения. В силу специфики своей работы я много разъезжаю и на каждой площадке бывает разный аппарат - от разбитой TESLA до уникальных современных вариантов. Приходится играть на любой аппаратуре. Самое главное, что хочется получить звук от динамика, нагрузить его по-настоящему. Если это 12-дюймовый CELESTION - это приятно и знакомо, в каком-то варианте устраивают АС-30, MARSHALL... Главное, чтобы была напряженная гитарная середина. Важно, чтобы во время концерта мое ощущение динамики гитары, т.е. громкого удара по струне, было сопоставимо с ударом малого барабана. Я всегда стою близко к барабанщику и участвую в создании ритма с ним на равных. Это довольно тяжелое занятие и для барабанщика, и для меня, но когда это получается - это всегда здорово, потому что возникает настоящий драйв, полет...

МВ: Вадим, в настоящее время в нашей стране оживился интерес слушателей к инструментальной музыке. Почему бы тебе не сконцентрировать свои усилия на выпуске альбома в этом направлении?
ВГ.: Именно этим я сейчас и занимаюсь. Есть желание выпустить сольный альбом, некое гитарное кредо, какое у большинства гитаристов есть, когда они пишут все сами. Если нужны бас или клавиши - они записывают все сами, этим я и занимаюсь дома. Вся комната занята электроникой, пультом и гитарами, а семья вытеснена... Это будет альбом, где я самовыражусь до конца, потому что работа в группе этого не позволяет. Здесь будут номера и акустические, и в сочетании акустики и электрогитары, будут использоваться разные гитары, обязательно будут ударные и перкуссия (помогут мне, видимо, Анатолий Абрамов и Александр Чиненков).

МВ: Вадим, на прощание пожелай что-нибудь молодым музыкантам, для которых твой путь - это пример.
ВГ.: Я желаю всем молодым музыкантам, стремящимся обрести самовыражение либо в сольной карьере, либо в групповой помимо большой целеустремленности и любви к своему делу , еще большей терпимости по отношению к вкусам и чаяниям тех людей, с которыми они работают, потому что это всегда залог долгой жизни и богатых результатов, взаимного проникновения стилей и богатства вашей музыки. Удачи!
ОБЩИЕ МАТЕРИАЛЫ
Rock-Book © 2006-2024
Яндекс.Метрика Яндекс цитирования