К концу 70-х Ричи Блэкмор начал задумываться о возрождении своей группы: Дио и его драконы ушли в прошлое, на смену им пришли Грэм Боннет и гавайские рубашки. И превращение в поп-звезд для Rainbow было не за горами.
На дворе стоял декабрь 1978 года, и в Дариене (штат Коннектикут) наступили двадцатиградусные морозы. Дон Эйри в такой спешке уезжал из родной Англии, что забыл захватить пальто. Старый приятель Роджер Гловер попросил клавишника приехать в Штаты, чтобы присоединиться к группе Rainbow, собирающейся записать четвертый альбом. Входя в репетиционную студию, он заметил направлявшуюся к выходу знакомую фигуру.
«Я спросил Ричи: "Это был Ронни? Он вернется?" — вспоминает сегодня Эйри. — И Ричи ответил что-то вроде: "Нет, он уходит". Вот и все. Не знаю, что тогда произошло. До сих пор не знаю».
Этим «Ронни» был Ронни Джеймс Дио, неутомимый вокалист команды с самого момента ее основания тремя годами ранее, а «Ричи» был Ричи Блэкмор, бывший гитарист Deep Purple, основавший Rainbow и переманивший к себе Дио из группы Elf, когда-то выступавшей на разогреве у Purple. В рамках трех альбомов этой парочке удалось добиться неоклассического звучания, которое определило хэви-метал того периода. Но взаимоотношения этих двух талантливых людей были в высшей степени непростыми, что весьма осложняло их партнерство. В результате группа распалась.
Басист Deep Purple и бывший соратник Блэкмора по команде Роджер Гловер находился в Коннектикуте на пару недель дольше Эйри, но и для него не вполне понятно было будущее группы, продюсировать альбом которой его наняли.
«Ронни и Ричи явно не понимали друг друга, — рассказывает сегодня Гловер о тех репетициях. — Ричи работал над риффами, придумывал идеи для песен, а Ронни сидел в углу и писал. Он не пел практически ни ноты, а когда ему приходилось это делать, проделывал все с явным нежеланием. Я приходил в дом Ричи, и тот говорил: «У меня тут родилась идея песни» и давал мне кассету. Тогда я отправлялся домой к Ронни и говорил: «Ричи хочет, чтобы ты послушал вот это». Он слушал и отвечал: «Нет, мне это не нравится. Вот тебе идея...», и Ронни давал мне другую кассету для Ричи, который заявлял: «Это не идея, это просто ритм...» Однажды, вскоре после того как я приступил к работе, я проснулся, и наш менеджер Брюс Пейн сказал мне: «Ну, все кончено. Ронни ушел из группы. Все ушли, кроме Ричи и Кози Пауэлла».
Гловеру и прежде доводилось работать с Блэкмором.
Пятью годами ранее, в 1973 году Deep Purple выступили в Осаке, как вдруг Блэкмор объявил, что он уйдет из группы, если ее не покинут Роджер Гловер и Иэн Гиллан. Обиженный Гловер направил свою энергию на работу продюсера, между тем как Блэкмор, который все равно вскоре ушел из Purple, занялся созданием Rainbow.
Затем в июле 1978 года Брюс Пейн, прежде сотрудничавший с Deep Purple, попросил Гловера прилететь и посмотреть выступление Rainbow в Чикаго, предполагая обратиться к нему с просьбой стать продюсером следующего альбома коллектива. Ричи был очень дружелюбно настроен и согласился. Но, когда они собрались в Коннектикуте, дела снова разладились. Вот поэтому Гловеру и приходилось сидеть в репетиционной студии в Дариене и ждать, пока Блэкмор, Эйри и Кози Пауэлл смогут сочинить что-то, что он мог бы продюсировать.
«Ричи был очень любезен, — говорит Дон Эйри, — но мне казалось, что он слишком усердно работает. И был в мрачном настроении. Похоже, ему хотелось хотя бы немного спокойствия. Мы начинали работать в одиннадцать утра, а заканчивали около двух часов ночи, причем время пролетало совершенно незаметно. Приходилось привыкать к 14-часовому рабочему дню».
Они и не подозревали тогда, что то, что они делают, навсегда отделит группу Rainbow от ее эпического прошлого и поможет войти в 80-е. Альбом Down То Earth, который этому, пока еще не полному составу предстояло записать, по чистой случайности превратит музыкантов в хитмейкеров и заложит основу одного из самых культовых музыкальных фестивалей в истории. Однако для четверых мужчин, сидевших в репетиционном зале в Коннектикуте в холодный декабрьский день, эта перспектива была еще весьма далекой.
Ричи Блэкмор всегда был одной из самых непонятных рок-звезд. Он знает цену таинственности, поэтому редко фигурирует в историях, даже про него самого — как, например, эта. Он редко делает публичные заявления, а если и делает, то конструирует их в шутливом или противоречивом ключе, рассчитывая на то, чтобы скрыть столько же, сколько и раскрыть. Место ясных фактов занимают догадки, мнения, предположения. Даже тех, кто был близок с ним в профессии, его действия не раз заставали врасплох.
Главное, что мы можем сказать, это то, что он интроверт, о котором нередко говорят «застенчивый». Он всегда слушался свою музу, каких бы перемен и потрясений эта муза не требовала. Управляет он делами достаточно гибко, в равной степени влияя па происходящее как своими действиями, так и отсутствием таковых. Его отличает довольно озорное и при этом сдержанное чувство юмора, а все необходимое ему одобрение исходит от фанатов, а не ненадежных друзей или получающего жалование персонала. Его укрепившаяся репутация помогла ему прочно зацементировать каждый из аспектов окружающего его мифа.
Возможно, психолог сказал бы, что Блэкмор (сознательно или бессознательно) искал конфликтные ситуации, поскольку они способствуют росту его творческого потенциала. Список его бывших соратников длинен, и в нем немало имен людей, отличающихся сильными и независимыми характерами. Он никогда не боялся разрушать все то, что делал, чтобы потом начать с нуля. Это говорит о наличии у него твердой уверенности в собственном таланте.
Однако все это никак не помогло Гловеру, Эйри и Пауэллу, и на Рождество они расстались, и каждый отправился в Англию. Они все еще не были уверены в том, что создавали, но материал уже казался более коммерческим, чем все, что они делали прежде. Они сочинили музыку, которая впоследствии станет такими композициями как Eyes Of The World, All Night Long, Lost In Hollywood, Loves No Friend и Makin' Love. Элементы Eyes Of The World и Lost In Hollywood напоминали о грандиозном прошлом Rainbow; All Night Long и Makin' Love были простыми и прямолинейными. Текстов пока еще не было, потому что их никто не писал, а даже если бы и писал, то петь их все равно было некому.
Взаимодействие за пределами репетиционной студии было опосредованным: Блэкмор разговаривал с Брюсом Пейном, который передавал инструкции Блэкмора Гловеру. Легко вообразить, что Блэкмор был доминантной фигурой, но Эйри припоминает, что сотрудничество все-таки было более мягким.
«Работа проходила несколько иначе, чем вы могли бы подумать, — говорит он. — Если бы кто-то один был диктатором, ничего бы не получилось. Ричи таким не был. Он был открыт для разных идей и радовался, если ему что-то предлагали. Подобно всем гитаристам, он делал вид, что не слышит твоих слов, но на следующий день приходил и притворялся, что это было его собственное предложение».
Участники группы отправились в замок Пелли дю Корнфилд на юге Франции (неподалеку от границы с Швейцарией), чтобы начать запись. С собой они захватили басиста Джо Грина, который, по мнению Блэкмора, внешне подходил для Rainbow. Мобильная студия была слишком велика, чтобы проехать по разводному мосту замка, поэтому ее пришлось припарковать максимально близко к входу.
Значительно более серьезной проблемой был поиск вокалиста, способного занять место Дио. Они начали устраивать прослушивание вокалистов, приглашая их в Женеву.
«Приехало — довольно много музыкантов, некоторые из них были отличными певцами, — говорит Дон Эйри. — Приехал Марк Стораче [из Krokus]. Он отличался манерой кочующего менестреля: у него была с собой флейта. Не думаю, что Ричи это понравилось».
Подходящего музыканта не находилось, время шло, деньги утекали. Блэкмор искал особый тон, но певца с таким голосом все не было.
«Дошло до того, что мы перестали приглашать людей и просто решали вопрос по телефону, — рассказывает Роджер Гловер. — Ричи сидел с акустической гитарой, а я подставлял телефонную трубку. Ричи играл "брррыннь", а человек по другую сторону провода должен был пропеть эту ноту. Мало у кого был такой диапазон».
Когда они не писали и не джемовали, то сидели все вместе и вспоминали названия групп и имена вокалистов. Предлагался любой вариант, который они только могли вспомнить. У Кози Пауэлла были старые записи некой группы 60-х под названием The Marbles. И вдруг Блэкмор заинтересовался. «Что произошло с этим парнем?»
Этим парнем был Грэм Боннет, 32-летний исполнитель ритм-н-блюза из Скегнесса, который в качестве сольного артиста пользовался скромным успехом в Австралии. Боннет спокойно плыл по течению, не особо беспокоясь о том, какое направление принимает его карьера. Он любил выпить и повеселиться, а будничные моменты предпочитал оставлять на усмотрение менеджеров. Он понятия не имел, сколько денег на его счету, никогда лично не выписал ни одного чека и не оплатил ни одного налога. Рок-музыкой он также не интересовался.
Когда раздался звонок и прозвучало предложение попробовать свои силы в группе под названием Rainbow, Боннет подумал, что речь идет о фолк-группе. «Ну, вы понимаете, название было такое счастливое... "О, радуга...", — говорит он со смехом. Он знал, кто такой Ричи Блэкмор, но никогда не слышал о Ронни Дио, пока не пошел и не купил пластинки. Тогда он понял, какую на самом деле музыку играла группа Rainbow. Это вызвало в нем еще более сильную настороженность. Но его менеджер настаивал на том, чтобы он отправился на прослушивания, так что он сел на самолет.
Первое впечатление не было благоприятным. Гловер вспоминает, какой шок испытали участники группы, увидев, насколько короткими оказались волосы Боннета. Для рок-группы 70-х это было немыслимо. К тому же он не знал песню Mistreated, которую должен был исполнять. «Грэм располагался в углу комнаты, когда зазвучало вступление, — вспоминает Гловер, — и я подумал: "Он уже все забыл". В тот самый момент, когда должен вступать вокалист, он выпрыгнул на середину комнаты, схватил микрофон — и великолепно со всем справился».
Дон Эйри был так удивлен, что перестал играть. «Он начал петь, и мы все остолбенели, — вспоминает он. — Это было то, что нужно».
Боннет вернулся обратно в Лондон, не уверенный, хочет ли он получить эту работу. Музыканты были довольно приятными ребятами, но они одевались, как рокеры, у всех были длинные волосы. Он же предпочитал короткую стрижку и носил одежду в стиле 50-х. Зато музыка была хороша, но некоторые композиции были слишком длинными, и он не был уверен, как будут располагаться куплеты и припевы.
«Все это было мне совершенно чуждо, — говорит он. — Музыканты казались ориентированными на полуклассическую музыку. Я сказал своему менеджеру: "Не уверен, что я гожусь для этого". Но мой менеджер считал, что мы можем хорошо заработать, и сказал: "Нет, ты должен сделать это"».
Боннет вернулся во Францию и присоединился к группе Rainbow. Он переехал в замок и возненавидел его. «Это было просто ужасно. Никто не хотел ничего делать. Атмосфера наводила тоску. Было противно и нечего делать».
Дон Эйри располагался в спальне, называвшейся «Часовня», главным образом потому, что никто больше не соглашался спать там.
«Мне показалось, что я увидел приведение за занавеской. Они пришли проверить, там никого не было. Оказалось, это был Кози в плаще с капюшоном. Но я все равно не хотел возвращаться туда».
В апреле 1979 года вновь собравшаяся группа Rainbow покинула замок и его духов, чтобы отправиться в студию Kingdom Sound на Лонг-Айленде. И тут Роджер Гловер взял на себя обязанности автора текстов. Ричи ничего не говорил, так что Гловер продолжал. Кроме того, он исполнял все басовые партии, поскольку Джек Грин оказался неудачным выбором. Боннет начал петь фрагменты песен, все еще не будучи уверенным, чего именно хотят от него остальные участники группы.
«Нам с Роджером, главным образом, при-ходилось угадывать, к чему именно стремился Ричи, потому что он не говорил ничего определенного, — рассказывает Боннет. — Он единственно сказал: "Мне нравится твой голос, приятель... Просто получай удовольствие". Многие считают, что он мрачный, злой и таинственный, но он совсем не казался таким».
Одна из первых песен, которую исполнил Боннет, была All Night Long. Блэкмор сыграл акустический рифф, напоминавший Out Of Time Криса Фарлоу, но потом появился Гловер и помог направить вокалиста в правильное русло. «В то время я очень много пил. Я вел себя как настоящий раздлобай, — признает Боннет. — Но это никогда не мешало моему пению. В этом отношении мне очень повезло».
Так из хаоса начал рождаться альбом. Тематически тексты Гловера достигли своего «дна» в All Night Long. Эта песня даже в свободном 1979 году заставила журнал Sounds посвятить целый разворот статье о сексизме рока («О, это было полное безобразие, я признаю это, — говорит Гловер сегодня. — Мне за нее очень стыдно».) Он складывал все песни воедино, помогая Боннету справляться практически с каждой строчкой.
«Я не хотел все испортить, - говорит Боннет. — Роджер подавал мне основную идею, и Neal Kaye я отталкивался от нее. Но мы постоянно останавливались и спрашивали себя: "Что тут происходит?" Мы написали многие песни в студии. Когда все было закончено, я подумал: "Что же, надеюсь, получилось неплохо…" Мне говорили, что звучит здорово, но поначалу мне приходилось задавать вопросы».
Ключевой песней альбома стала песня Since You Been Gone, написанная и записанная в 1976 году бывшим гитаристом Argent Рассом Бэллардом для своего сольного альбома Winning.
«Однажды вечером я был у Брюса, — рассказывает Гловер, — и он включил песню Since You Been Gone. Он сказал: "А почему бы Rainbow не исполнить ее?" Я ответил: "Ричи не будет играть ее". Брюс хитро улыбнулся и сказал: "Вообще-то он хочет ее сыграть..." Он хотел перейти на другой уровень, чтобы его музыка стала более понятной. Небольшой шажок в сторону большего успеха».
Это классический пример того, как Блэкмор передавал свои идеи через Брюса Пейна.
Однако Пауэлл был категорически против этой песни. Во Франции развернулась целая баталия, чтобы переубедить ударника.
«Все, кроме Кози, ушли, — рассказывает Гловер. — Я сказал: "Мы должны записать партию ударных для этой песни. Брюс говорит мне, что мы должны это сделать. И Ричи хочет этого". Кози сыграл очень плохо. Я сказал: "Давай сыграем хотя бы в нужном ритме..." Тогда он сыграл еще раз. Это было очень простое исполнение, в нем не было никакой страсти или чувства».
В итоге, несмотря на сопротивление Пауэлла, Гловеру удалось закончить Since You Been Gone. «Ричи отлично сыграл на гитаре. Я наложил хлопки, тамбурины... Мы украли идею начала у Кенни Логгинса, этот запев "Woooaaa- ohh". Песня оказалась по-настоящему коммерческой, как раз то, что нам было нужно».
Так и было. Когда в июле 1979 года Down То Earth увидел свет, за первую неделю в одной только Британии было продано 120 тысяч копий. Месяц спустя Since You Been Gone оказалась на 5 месте в британском чарте. Это была самая высокая позиция для песен Rainbow. Маленький шажок Гловера в сторону успеха превратился в гигантский прыжок.
У Rainbow появились хит-сингл и успешный альбом. В группе также появился новый басист. К концу работы над записью диска Боннет подошел к Блэкмору и задал ему вопрос, который Гловер никак не мог задать сам.
«Я всегда считал, что это был Дон или Кози, но неделю назад Дон рассказал мне, что это был Грэм, — говорит Гловер. - "А почему Роджер не участник группы? Он написал весь материал, он играет на бас-гитаре..." И тогда Брюс обратился ко мне с предложением, и я ответил "Да"».
Несмотря на успех, этот состав смог выдержать только одно турне, которое началось в Америке в конце 1979 года. Концерты были страшно утомительными. Это были гастроли в духе старой школы: выступления пять дней в неделю, переезды из города в город, остановки в дешевых мотелях и гостиницах — все это никак не похоже на роскошные вояжи знаменитостей. Боннет до этого никогда не ездил на длительные гастроли и сильно опасался за сохранность своего голоса. Между тем Блэкмора больше беспокоили длина волос Боннета и его выбор рубашек. К тому моменту, как группа приехала в Британию в феврале 1980 года, музыканты уже были знаменитостями и звездами.
Аудитория Rainbow также претерпела изменения: зрители стали моложе, и среди них стало значительно больше девушек.
«Мы приехали на наш первый концерт в Ньюкасле. Я подъехал, припарковал машину и увидел огромную толпу людей, которые окружили меня», — говорит Дон Эйри.
Именно в Ньюкасле Гловер впервые увидел признаки того, что распад группы не за горами. «Грэм совершил ошибку и нарушил свое обещание отрастить волосы. Они уже стали довольно длинными, а потом он взял и постригся. Он был почти лыс. Ричи не видел его до выхода на сцену. Я увидел, что он бросил взгляд на Грэма, и его лицо потемнело.
Он был в ярости, просто вне себя».
«Это всегда было предметом для разговора, — говорит Боннет. — "Волосы Грэма... Волосы Грэма... Собрание группы... По какому поводу группа должна собраться? Из-за волос Грэма". Это было что-то с чем-то».
Величайший день в истории группы оказался и последним днем ее существования. 16 августа 1980 года музыканты приняли участие в первом фестивале Monsters Of Rock на гоночном треке Донингтон-парк. Эйри вспоминает, что идею подал Кози Пауэлл, который был большим поклонником гонок. Брюс Пейн и промоутер группы Пол Лоусби пригласили местного промоутера Мориса Джонса, знавшего владельцев трека. Место было идеальным, были приглашены отличные музыканты, в том числе Judas Priest и Saxon. Название также стало потрясающей находкой, с него началась франшиза, которая впоследствии получит распространение во всей Европе.
Но до самого начала фестиваля никто не знал, чего ждать. По официальным данным количество зрителей было 35 ООО человек, хотя на самом деле число было значительно больше — около 60 ООО человек. Входной билет стоил восемь с половиной фунтов.
«У нас прошел небольшой саундчек, а затем появились ребята из Judas Priest, — говорит Дон Эйри. — Они были немного усталыми и небритыми, но выступление их было просто невероятным. Ричи сказал: "В этом бизнесе нельзя успокаиваться ни на минуту". В тот день Ричи играл великолепно, как никогда. Грэм тоже был великолепен. Команда была превосходна».
Это был триумф для группы, участникам которой уже доводилось пережить немало личных триумфов. Но их настроение вскоре испортилось. Сразу после выступления Кози Пауэлл объявил, что покидает Rainbow.
«Этот день навсегда останется в моей памяти, как один из лучших дней в моей жизни, — говорит Грэм Боннет. — Среди зрителей были все мои родственники и друзья. Это был потрясающий день. И в этот день Кози покинул группу... То же самое сделал и я». «Кози сказал, что уходит. Это оказалось большой проблемой, — говорит Дон Эйри.
— Не думаю, что он говорил серьезно. Но он загнал себя в угол, и ему пришлось идти до конца. Придурок! Я часто задумывался, зачем он это сделал. Хотел бы я знать. Кози до последнего хранил тайну».
Остальные отправились в Копенгаген, чтобы начать репетиции для нового альбома, но у них была только одна песня, над которой они могли пока работать — еще одна композиция Расса Бэлларда I Surrender. Боннет решил, что группа находится на грани распада, и полетел домой. Меньше чем через 18 месяцев после прихода Грэма Боннета в Rainbow группа начала поиски нового вокалиста.
«Я искренне полагал, что группа дольше не протянет, — говорит Боннет. — Ничего не происходило. Не было песен, никто ничего не делал». Конечно, Боннету не стоило пытаться предугадать решения Блэкмора, заменившего его и Пауэлла на Джо Линна Тёрнера и Бобби Рондинелли. Группу Rainbow ждал еще больший успех, прежде чем Блэкмор распустил ее в 1984 году в пользу возродившейся Deep Purple. Боннет сформировал группу Alcatrazz. Эйри покинул Rainbow после турне Difficult То Cure и присоединился к Оззи Осборну. Гловер оставался в Rainbow до тех пор, пока тоже не присоединился к Purple. Кози Пауэлл играл с огромным количеством музыкантов до самой своей смерти в автокатастрофе в 1998 году.
Слухи о воссоединении Rainbow в том или ином составе настойчиво ходят и по сегодняшний день. Но, что характерно, никто из участников состава, записавшего Down То Earth, ничего не знает (масла в огонь подлили недавние намеки Джо Линна Тёрнера о возможном воссоединении Rainbow в период после ухода Боннета). Как и следует ожидать, Ричи Блэкмор и его планы остаются по-прежнему загадочными и никому не известными.
«Я испытываю глубокое восхищение по отношению к нему, — в заключение говорит о гитаристе Дон Эйри. — Я уже давно не работал с ним, но, если между нами и пробегала кошка, со временем подобные вещи забываются и перестают заботить. Ты просто смотришь на золотые альбомы на стене, а ведь, если разобраться, это все его заслуга. Он невероятный человек».

Слова: Джон ХОТТЕН