В свои шестьдесят Ян Пэйс бодр, подтянут, полон энергии. Пэйс оказался в отличной форме. Ничуть не хуже, чем лет 35 назад. А то и лучше.
Играет он так же мощно, быстро, музыкально. Более того, его барабанный арсенал постоянно расширяется. Ян Пэйс, в отличие от подавляющего большинства барабанщиков его поколения, не остался в семидесятых.
На шоу пришло не так уж много народу. То ли билеты были слишком дорогими, то ли интерес к личности Яна Пэйса уже угас…

Очередь из желающих пообщаться с «живой легендой« представителей средств массовой информации оказалась неожиданно короткой и вялой. Для оживления ситуации пришлось запустить «утку», что, мол, Пэйс-то ненастоящий! Однако Ян Пэйс (правильно, конечно, Иэн, но мы уже за сорок лет привыкли вот так и переучиваться не станем, т. к. это противоречит сути русского человека) оказался самым что ни на есть настоящим. Вашему покорному слуге не далее как шесть лет назад приходилось общаться со знаменитым барабанщиком DEEP PURPLE по телефону. Это было очень живо и интересно. Надеюсь, что большинство читателей знакомы с основными фактами биографии нашего героя. С тем, как он начинал, как в девятнадцать лет попал в DEEP PURPLE... А дело было в 1968 году в Гамбурге. Вокалист из группы THE MAZE Род Эванс (Rod Evans) отправился на прослушивание в группу ROUNDABOUT, где всем заправлял не кто иной, как Ричи Блэкмор (Ritchie Blackmore). Эванс захватил с собой своего дружка Пэйса, которого Блэкмор уже встречал и хотел пригласить к себе в группу. Чтобы прослушать заодно и Пэйса, ребятам пришлось послать своего барабанщика за сигаретами и затем быстро закрыть за ним дверь в квартиру, где стояли его барабаны, на которых Ян Пэйс и «въехал» в ROUNDABOUT, через несколько месяцев ставшей DEEP PURPLE.
Сегодня Ян Пэйс совсем даже не гордится этой историей, но в условиях жесточайшей конкуренции в «мире чистогана» он был просто вынужден так поступить. Да и хорошо! Иначе что бы там было, в DEEP PURPLE?
Итак, творческий коллектив Back Beat вошел в убогую гримерку ЦДХ. И я сразу же увидел то, чего мне так не хватало каждый раз, когда представлялся случай лицезреть Пэйса на видео и фото – его глаза. Человек без лица, вечно скрывающийся за тонированными очками – таким всегда был Ян Пэйс в моем воображении. Думаю, что не только в моем. Живой, настоящий Пэйс тоже был в очках (видимо, все-таки, это по медицинским показаниям). Но вблизи его глаза были прекрасно видны. Глаза эти оказались очень ясными, внимательными, умными и спокойными. И еще в них сразу угадывалось чувство юмора, о котором, впрочем, я уже знал не понаслышке.
На шоу пришло не так уж и много народу. Я ожидал полный зал. Но... то ли билеты были слишком дорогими, то ли интерес к личности Яна Пэйса уже угас... По крайней мере, среди патлатых седых дядек (это из семидесятых) и лысеющих персонажей с «выщипом» сверху и ниспадающими на плечи прядями (это из восьмидесятых) далеко не все были в курсе того, чем сегодня живет их кумир и группа DEEP PURPLE в целом. А оказалось, что DEEP PURPLE сейчас дают больше концертов, чем в семидесятые, когда команда была, казалось бы, на пике популярности!

Вблизи его глаза были прекрасно видны. Глаза эти оказались очень ясными, внимательными, умными и спокойными. И еще в них сразу угадывалось чувство юмора.

Для того чтобы уйти в отпуск, мы вынуждены просто сказать себе (и промоутерам, конечно): «Все, стоп». Иначе мы будем работать вечно.

Вот таков интерес к группе сегодня.

Во-первых, на свете осталось очень немного команд, которые существуют так же долго, как мы. Во-вторых, не так много команд, которые играют старый рок-н-ролл. И потом, качество музыки. У нас в репертуаре есть много песен, которые люди все еще хотят слышать. Существует проблема подбора репертуара для концертов: если мы будем играть все, что хотят зрители, каждый концерт будет длиться часов шесть. Вот и приходится «балансировать» между классическим репертуаром и новыми песнями, которые тоже надо играть. Но в любом случае осчастливить всех не удается.

Конечно, невозможно представить себе концерт DEEP PURPLE без “Highway Star” или без “Smoke on the Water”. Но вот что интересно было узнать: в репертуаре группы есть песни, которые на концертах не исполняются никогда. А потом вдруг появляются в сетлистах. Например, до недавнего времени знаменитая “No, No, No” считалась произведением исключительно студийным. Ее записали, попробовали в концерте – не пошло. То ли темп не тот, то ли еще что-то... И вот, после тридцатилетнего перерыва – «А давайте рискнем!» И вдруг обнаруживается, что песня-то хорошая, что все играется!
Все выясняется опытным путем. Самый главный критерий – реакция публики. Мы даем песням еще один шанс. Иногда это срабатывает, иногда – нет.
В свои шестьдесят Ян Пэйс бодр, подтянут, полон энергии. Перед началом мастер класса пришедшие высказывали мнение, что Ян уже не в той форме, что он... А Пэйс оказался в отличной форме. Ничуть не хуже, чем лет тридцать пять назад. А то и лучше. Пэйс говорит, что сегодня у него больше мышечной силы. От этого и палки тяжелее, чем в молодости.
Другое дело, что его время ушло. Но играет он так же мощно, быстро, музыкально. Более того, его барабанный арсенал постоянно расширяется. Сегодня Ян Пэйс использует двойную педаль. Конечно, его возможности в этой области далеки от того, что мы слышим у современных исполнителей. Но важен сам факт. Ян Пэйс, в отличие от подавляющего большинства барабанщиков его поколения, не остался в семидесятых. Он интересуется тем, что происходит вокруг, сохраняет юношеское любопытство, желание совершенствоваться. Хотя мы знаем, что еще в песне “Fireball” Ян Пэйс использовал две бочки. Причем не ради скорости – он и одной мог это сыграть – а исключительно ради мощности. В тот день в студии оказались барабаны Кита Муна (Keith Moon) из THE WHO.

Ян Пэйс не принадлежит к когорте завзятых clinicians и не утруждает себя выстраиванием концепции шоу, игрой с минусами и т.д. Он просто показывает, что обычно использует в концертах.

И Ян Пэйс без спроса позаимствовал бочку у коллеги, увековечив ее звучание в одном из классических произведений рок музыки.
Пэйс со свойственным ему юмором публично пожаловался на то, что правая нога у него совсем не такая ловкая, как левая. А между тем, левая (ведущая) нога у Яна Пэйса в превосходной форме, что он не преминул продемонстрировать на мастер классе. Ян сыграл грув а ля Бонэм (John Bonham): в темпе примерно 90 он играл то, что называется broken triplets, иными словами, шестнадцатые триоли ногой с «вынутой» каждой первой нотой, которая игралась в хэт, а когда приходилась на вторую и четвертую (back beat) – соответственно, в малый барабан. Очень впечатляюще. Ровно, мощно и уверенно. Кроме того, в барабанном арсенале Пэйса появилась столь популярная сегодня дробь одной рукой (free hand technique).

Это не самое трудное на свете. Но тут присутствует какое-то волшебство, ощущение того, что происходит что-то невозможное. На самом деле, есть много примеров в барабанной практике, когда руки работают быстрее, чем глаза могут за ними уследить. Бадди Рич (Buddy Rich) или Джин Крупа (Gene Krupa)... Смотреть на них – как смотреть на волшебника. Это было настоящее искусство. Когда я освоил free hand технику, то обнаружил, что людям такой фокус очень нравится. Кроме того, большинство барабанщиков играет дробь одной рукой очень тихо. А добиться мощности довольно трудно. Я поставил себе задачу научиться играть это громко, чтобы усилить воздействие на зрителя. Если я найду еще какие-то приемы, способные удивить публику, заставить ее улыбаться, то обязательно освою их.

Этот прием Ян Пэйс перенял у Майка Манджини (Mike Mangini) в одном из барабанных шоу в Нью-Йорке. Майк играл свинг и вдруг на фоне тарелки в малом барабане возникла дробь. Пэйс был поражен и за ужином спросил коллегу, как он это делал. Майк посвятил старшего товарища в секреты мастерства.
А вот беспроигрышный сценарий: Ян Пэйс предупреждает публику перед началом шоу, что игра на барабанах – это тайна. И никто – ни он сам, ни зрители – понятия не имеет о том, что будет сыграно сегодня (типа, все абсолютно спонтанно). Но он сам, тем не менее, надеется, что все пройдет хорошо. Хотя совершенно очевидно, что играть он будет то, что может. Как, впрочем, и любой барабанщик. Ян Пэйс не принадлежит к когорте завзятых “clinicians” (это те, кто колесит по миру с мастер классами) и не утруждает себя выстраиванием концепции шоу, игрой с минусами и т. д. Он просто показывает, что обычно использует в концертах. И может себе это позволить.

Хотя Пэйс играет рок, его соло по своей сути, приемам очень близки стилистике Джина Крупы и Бадди Рича.

Кредит доверия к его персоне настолько велик, что он может и не играть вообще.

Клик трек... Он, конечно, лишает музыку души. Но мы живем во времена цифровых технологий. И мы не можем отменить их. Так же, как не можем отменить атомную бомбу – мы должны научиться жить с этим. Сегодня если метр сдвигается в процессе исполнения на одну долю – это звучит неправильно. А в семидесятых никто бы на это внимания не обратил. Сегодня не получается играть все эти сумасшедшие филлы: они просто не укладываются в клик. Без клика – даже если ты не слишком точен – все остальные «подвигаются» вместе с тобой. Тем не менее, в некоторых случаях клик трек очень полезен. Человек не машина. У всех нас есть темпы, в которых мы играем лучше, а есть и неудобные. Вот тогда клик выручает. Мне он помогает в медленных темпах. Да... теперь в рок-н-ролле нам нельзя играть неточно... Темп «захватили» машины. Вот на альбоме “Rapture of the Deep” всего две песни записаны без клика. Зато с кликом я могу переписывать свои «филлы» по нескольку раз. Но каждый раз я играю что-нибудь новенькое. Играю, к примеру, пять разных «филлов», из которых подойдет, может быть, один. Копия всегда хуже оригинала.

Первое соло в жизни Ян Пэйс сыграл в танцевальном оркестре своего отца. В тот вечер в зале было немноголюдно, и отец сказал сыну: «Давай, сыграй соло!» Юношу не надо было долго упрашивать. Он заиграл, и неожиданно одна подвыпившая парочка начала танцевать, привлеченная звуками барабанов. Пэйс стал постепенно ускорять темп, и танцующие неуклонно следовали его музыкальной мысли. А потом нелегкая вынесла парочку к фуршетному столу, через который они благополучно и перекувырнулись.
Итак, собственно игровая часть шоу состояла из трех соло, которые были очень похожи друг на друга. Кроме того, Пэйс продемонстрировал несколько грувов и вступлений к классическим песням DEEP PURPLE, сопроводив их подробными пояснениями. Интересна история создания барабанной партии в “Burn”. Пока музыканты DEEP PURPLE обсуждали в студии, как же играть эту песню, Ян Пэйс откровенно скучал. А потом, когда дело дошло до игры, он вдруг начал в середине песни играть соло. Неожиданно всем это понравилось. Так в результате и записали.
На самом деле, хотя Пэйс играет рок, его соло по своей сути, приемам очень близки стилистике мастеров, упомянутых им в нашем разговоре. Стилистике Джина Крупы и Бадди Рича.

Что ж, можно только по-хорошему позавидовать мистеру Пэйсу. Потрясающее творческое долголетие.

Ранние впечатления остаются на всю жизнь. Я и сейчас получаю колоссальное удовольствие, наблюдая игру великих джазовых барабанщиков.
Хотя сам играю рок-н-ролл. В их соло есть музыка. Они не просто бьют в барабаны, не просто шумят. Они создают композицию, потрясающе структурируют свою игру. Это то, чего так не хватает многим роковым парням. А музыку можно создать и всего лишь на трех барабанах. Надо просто думать об этом. Когда у тебя есть опыт за плечами, есть и наработки, которые можно определенным образом компоновать. И если делать это грамотно, то выстроится хорошее соло, которое способно порадовать окружающих. Обычно все начинается с какого-то вступления, потом ты постепенно добавляешь свои элементы, приводишь к кульминации... Для того чтобы понять, как это все работает на публику, требуется время. Я не могу гарантировать, что у меня все в этом плане правильно. У меня нет техники Томаса Лэнга (Thomas Lang), у меня нет такого таланта выстраивать соло, как у Денниса Чемберса (Dennis Chambers). Но мне вполне достаточно того, что у меня есть. Достаточно того, чтобы и я, и публика получали удовольствие от музыки, которую мы играем. Я никогда ничего не планирую перед выходом на сцену. Я просто знаю: то, что я буду делать, находится в определенных границах. И если сегодня у меня нормальные барабаны, хороший звук и хорошее морально-физическое состояние – я могу создать что-то новенькое. Чтобы я был уверен, что рискую не зря, – все должно быть идеально. Дело в том, что когда играешь на большой сцене и барабаны у тебя окружены микрофонами – приходится постоянно идти на компромисс. Ты вынужден существовать с искусственным звуком. Проще всего, конечно, когда расставляешь барабаны в комнате и играешь акустически. Это доставляет удовольствие, потому что слышишь звук непосредственно из инструмента, на котором играешь. А на большой сцене имеешь дело со звуком, который создан с помощью микрофонов и мониторов. Ты находишься в некой искусственной среде. И если сегодня эта среда хороша – я могу попытаться сделать то, чего не делал прежде. Не зная, куда меня заведет мысль. Кстати, именно это происходитвсегда, когда я сажусь за барабаны дома, когда я слышу живой звук инструмента, когда настроенные мной барабаны звучат точно так, как мне надо, а не так, как транслирует монитор. Раньше было проще: четыре микрофона (бочка, малый и два оверхеда), сцены не таких сумасшедших размеров... мониторов не было. Все было практически как в акустике.

Однако мистер Пэйс не часто использует возможность посидеть дома за барабанами. Он может не подходить к инструменту и по месяцу. Но если желание появляется – Ян Пэйс играет. Всегда абсолютно спонтанно. Пэйс прекрасно владеет рудиментами, по крайней мере, основными. Это было с блеском продемонстрировано на мастер-классе. То же можно увидеть и на его рекламном видео – одиночки, двойки, одиночный парадиддл. Довольно быстро! И мощно!

Это те рудименты, которые я постоянно применяю в своей игре: одиночные удары, двойки, парадиддлы и пятиударная дробь. И в моем шоу показано, что можно делать с этим скромным набором. Даже не используя все 26 рудиментов.

Ян Пэйс счастливо женат вот уже тридцать три года. Кстати, они с Джоном Лордом (Jon Lord) женаты на сестрах-близнецах. У Пэйса трое взрослых детей, которые живут недалеко от него.

Я счастливый человек. У меня две жизни. Если мне надоедает одна – я могу сбежать на время в другую. Когда я хочу быть пятнадцатилетним панком – я уезжаю в тур с DEEP PURPLE, а потом возвращаюсь к деревенской жизни с работой в саду, уборкой мусора и походами в супермаркет.

Что ж, можно только по-хорошему позавидовать мистеру Пэйсу. Потрясающее творческое долголетие. Ведь на протяжении сорокалетней карьеры группа не раз проходила через эмоциональные кризисы, с переменным успехом решая проблемы сосуществования музыкантов. Но сегодня проблемы эти остаются вне сцены. Музыка все ставит на свои места, и пятеро музыкантов DEEP PURPLE по-прежнему радуют все так же любящую их публику.

Записал Александр КЛИМОВИЧ